Опрокинутый тыл

Омск готовил торжественные встречи, чтобы не ударить лицом в грязь перед Европой и использовать прибытие иностранных войск в целях агитации ⁵⁷. Кто же может сомневаться, что большевикам не устоять против объединенных сил великих мировых держав, головные

эшелоны армий которых, не задерживаясь в Омске, спешат на фронт!²⁶

Выводы

Излагая историю захвата мятежниками отдельных районов, мы вполне сознательно не касались нескольких существенных вопросов, дабы избежать повторений и деталями не рассеивать внимания читателей.

Нам придется еще «е раз говорить о действиях чехословацкого корпуса — он пробыл в стане наших врагов более полутора лет и части его еще в феврале 1920 г. вели бои с войсками Красной Армии на дальних подступах к Иркутску. Но уже сейчас читатель вправе задать вопрос: как же все-таки случилось, что чехословаки так легко и быстро выполнили поставленную им врагами революции задачу?

Знали ли сибирские и дальневосточные партийные организации, советские и военные органы, что из Поволжья двигаются на них десятки тысяч вооруженных до зубов иностранных солдат, находящихся под командованием русских контрреволюционных офицеров и насчитывающих в своих рядах большое число русских белогвардейцев? ⁵⁸

За два месяца до вероломного нападения корпуса, а именно 22 марта 1918 г., ЦИК Сибири (Центроси-бирь) рассматривал вопрос о нем и записал: «...были получены сведения о движении через Сибирь на Владивосток вооруженных чехословацких полков. Считая возможным использование их контрреволюционерами и империалистами против Советской власти, президиум распорядился через военно-окружной комиссариат в Омске в интересах Советской власти приостановить это движение, сообщив об этом по прямому проводу Совету Народных Комиссаров»⁵⁹. Такова была первая реакция высшего органа Советской власти в Сибири на появление первых эшелонов корпуса к востоку от Урала.

Руководствуясь этими указаниями, созданный в Омске 3 апреля 1918 г. Западно-Сибирский штаб Красной Армии рассматривал 4 апреля вопрос о пропуске чехословаков на восток и вынес решение⁶⁰: «Пропустить чехословацкие эшелоны, предварительно разоружив их». Здесь сейчас мы говорим об этих двух документах лишь для того, чтобы показать читателю, что момент внезапности появления корпуса в Сибири полностью отпадает: оба руководящих сибирских центра заблаговременно знали о приближении иностранных войск и ясно высказали свое отношение к нему.

Какими вооруженными силами располагали Советы Сибири и Дальнего Востока в мае 1918 г.? По данным отдела учета Народного комиссариата по военным делам, на 1 июня 1918 г. к востоку от Урала было около 21 тыс. бойцов, в том числе в Западной Сибири около 10 тыс. Зная условия того времени, нельзя считать указанную цифру исчерпывающей и точной. Из документов видно, что речь идет только о частях Красной Армии, и, следовательно, в учет не попали сотни рабочих дружин, отрядов рабочей милиции городов и рудников, отряды охраны железных дорог, продовольственные отряды и т. д. ⁶¹. Без опасения впасть в ошибку можно считать, что накануне мятежа корпуса в Сибири и на Дальнем Востоке было не менее 30—35 тыс. красных бойцов в формирующихся частях Красной Армии и в добровольческих формированиях вспомогательного и местного значения. Боевая ценность и боевая готовность их были весьма различны и обусловливались целым рядом обстоятельств: 1) подчинением их различным ведомствам (военному, путей сообщения, продовольственным органам и т. д.); 2) незавершенностью формирования, проводившегося беспланово и без надлежащего материального обеспечения; 3) малоопытностью организаторов и командиров и слабой боевой подготовкой массы бойцов; 4) нехваткой вооружения и снаряжения; 5) слабостью политико-просветительной работы среди бойцов и даже политической неблагонадежностью некоторых частей ⁶².

Отрицательное действие отмеченных обстоятельств увеличивалось весьма сильно благодаря тому, что в деле создания регулярных войск местные Советы были фактически предоставлены самим себе ⁶³.