Opus 1

– Но это дело само по себе сплошная маска. Которую мы будем носить для всех окружающих, кроме нескольких избранных персон. Не думаете же вы, что я в самом деле собираюсь за вас замуж?

– Равно как я не собираюсь связывать жизнь с незнакомкой, которую пока имел счастье видеть всего дважды. Не могу сказать, что не верю в любовь с первого взгляда, но меня она пока обходила стороной, и при всех ваших неоспоримых достоинствах исключением вы не являетесь. Однако мы будем действовать заодно, а вопрос доверия к тем, кто находится со мной рядом, для меня стоит довольно остро. – Придерживая её за локоть, Миракл мягко и неотрывно вглядывался в её лицо. – Я должен вам доверять.

– А могу ли я доверять вам? – справедливо возразила Ева, оценив, как тонко он избегает темы её немножко неживого состояния. – К тому же, кажется, вы вообще не особо склонны к доверию. Даже к тем, кто никогда бы вас не предал.

Игра теней не скрыла, как на этих словах помрачнело его лицо.

– Уэрт предал меня. Я знаю это. – Резким, каким-то танцевальным в своём изяществе поворотом Миракл снова встал слева от неё. – Если он солгал вам, что не делал этого, он ещё больший трус, чем я думал.

Они продолжили путь, и перед следующим вопросом Ева поколебалась. Потому что по-хорошему вопрос этот следовало задавать Герберту, в словах которого она может быть хоть немножко уверена.

Впрочем, всегда полезно выслушать версии обеих сторон.

– Скажите, лиэр, что между вами произошло? Между вами с Гербертом? Раз мы… решили быть откровенными.

Неровный ритм их шагов – раздражающе разобщённых – приглушала тлеющая листва.

– Из-за него погиб мой отец, – наконец сказал Миракл.

Ева, нафантазировавшая трагическую (и удручающе банальную) историю с неподелённой девушкой, крепче сжала дрогнувший в пальцах смычок.

– Мне жаль, – искренне произнесла она. – А подробнее?

– Мой отец был старшим братом Айрес. – Миракл завёл рассказ так спокойно, будто решил поведать историческую байку, не имевшую к нему никакого отношения. Не знай Ева семейного древа Тибелей, уточнение было бы в тему, но прерывать повествование нетерпеливым «я знаю» она не решилась. – Покойный король, наш с Уэртом дед, выбрал наследницей престола её. Отец стал Советником по экономике.

– Его это уязвило, полагаю.

– Не стану отрицать. Хотя в начале правления Айрес все сходились на том, что она и правда достойна трона больше других. Поэтому отец не стал плести заговоры. Решил лучше воспитать сына так, чтобы из того в своё время вышел настоящий король. – В паузе ударами метронома прошуршали три мерных шага: Ева всё же подстроилась под его походку, чтобы шаги их звучали в унисон. – Когда нам с Уэртом было по шестнадцать, отец вскрыл одно очень неприятное дело. Преступление, в котором оказались замешаны многие из самых верхов… Воровство колоссальных масштабов, тянувшее за собой серию убийств. Всё замалчивалось с согласия самой королевы, но отец не мог молчать. Он хотел предать дело огласке. Хотел, чтобы полетели головы тех, кто не должен был стоять у власти.

– А они бы полетели? – восхищаясь честностью покойного Советника (и поражаясь его наивности по меркам привычных ей реалий), поинтересовалась Ева.

– Тогда Айрес ещё не относилась к возмущениям в народе так, как сейчас. Тогда она скорее предпочла бы замять скандал, покарав часть виновных, чем упекать в тюрьмы возмущённую толпу. Хотя тайные аресты недовольных ею начались как раз в те годы… потому я и испугался. – Миракл отстранённо смотрел на замок, наползавший на них чёрными стенами, размеченными светлыми клеточками окон. – Отец собрал все необходимые доказательства. Документы, которые держал в тайнике, надёжно спрятанном. Но я случайно его нашёл. Я, шестнадцатилетний дурак, осознавший, против кого мой отец собирается выступить, и испугавшийся за него. Веривший, что есть на свете один человек, которому я могу доверять как самому себе. – Ева ощутила, как напряглась рука, лежавшая под её рукой. – Я рассказал Уэрту о тайнике. О том, что в нём обнаружил. Просто не знал, что мне делать. Хотел посоветоваться – поговорить мне с отцом или молчать, уговорить отказаться от своей затеи или помочь ему… А на следующий день отец не вернулся домой с монетного двора. Больше я его не видел. По официальной версии, его похитили враги короны, но когда я заглянул в тайник, тот оказался пуст. Документы пропали вместе с отцом. – Он выдал это просто, буднично, как и всё до того. – Вместе с проблемами для Айрес.

Будничность придала рассказу особенно гнетущее впечатление. Куда большее, чем если б он цедил слова сквозь зубы или сдерживал слёзы. Впрочем, Миракл Тибель не походил на человека, который позволяет кому-то видеть свои слёзы.

Такие, как он, идут по жизни смеясь, даже когда под ногами битые стёкла.

– И вы уверены, что это Уэрт выдал ваш секрет? – кое-как вымолвила Ева. – Ваш отец мог сам рассказать кому-то. К нему могли приставить шпиона.