Opus 2

– Ты всё об одном, – отмахнулась Ева; демон уже даже не раздражал. Краем глаза увидела Герберта: тот выглядывал из-за храмовой стены, встревоженный её долгим отсутствием. Помахала ему рукой, давая знать, что всё в порядке.

Наверное, гном просто решил принести сломанный мобильник. Для обмена на работающий планшет. Действительно, зачем ему бесполезный кусок пластика, металла и микросхем… Но когда представитель маленького народа вернулся, вместо телефона он нёс всё те же ножны, из которых выглядывала знакомая светлая рукоять.

– Дарю, – вручая Еве клинок, коротко молвил гном. – Чары восстановлены. Ограничений на ножнах больше нет. Используй с умом.

Ева послушно взяла подарок, от замешательства не сразу сообразив, что произошло нечто из ряда вон выходящее. Воззрилась на рапиру: тёплая кожа, словно впитавшая солнце потустороннего мира, грела пальцы правой руки – левая всё ещё некрепко сжимала планшет.

Перевела ошалелый взгляд на дарителя:

– За что?..

– Скажем так, обманом меня уже не удивить, а вот чистосердечием – возможно. – Гном небрежно сунул руки в карманы камзола, точно отогревая их от зимней стужи. – Она ковалась для тебя. Вдали от хозяйки она заскучает больше, чем лёжа без дела рядом с ней.

Растроганная Ева даже не нашла слов. Просто смотрела на клинок, пока её не застал врасплох звук щёлкающего затвора.

– Портрет на память, – снисходительно пояснил гном, опустив до боли знакомый мобильник. Полюбовался картинкой на сенсорном экране; с будничностью того, кто имеет дело с подобной техникой всю свою жизнь, заблокировал смартфон и сунул в карман. – Вы с ней хорошо смотритесь.

Ева удержалась от желания попросить у него гаджет на пару дней. Исключительно для изучения магических методов починки: едва ли в мире гномов располагался аналог Савеловского рынка, где торговали сменными аккумуляторами.

– Так вы, – лишь робко уточнила она, – смогли его…

– Мы недаром считаемся лучшими мастерами всех миров. – Гном отступил к двери. – Удачи.

Миг, который он отворачивался к каменной арке, для Евы растянулся тянучкой мучительных колебаний.

– Неужели просто за то, что я проявила честность?

Вопрос полетел в бархатную спину обитателя Потусторонья, вынудив того замереть в шаге от бледнеющего прохода.

– Она и правда живая. Я не вправе её неволить. – Гном не смотрел на неё, но в словах Еве почудилось сочувствие. – Она привязалась к тебе. Она заинтересована в твоей безопасности. И она тебе ещё пригодится.