Opus 2

– Просто плачу за то, что поднял, как-никак, дракона. И раскидывался всем тем, чем сегодня раскидывался. – Он скупо, но обнадёживающе улыбнулся. – За меня не беспокойся.

Больше он не сказал ни слова. Просто растворился в воздухе: то ли ушёл в невидимость, то ли перенёсся туда, откуда удобнее будет режиссировать финальный акт разворачивающегося действа.

Впрочем, дополнительные указания Еве не требовались.

Ждать пришлось недолго. Мшистой погибелью прошелестел над ивой дракон – так низко, что ветер под его крыльями просыпал снег с ветвей. Отряхнув с плеч белую пыль, Ева проследила, как неживое создание взмывает над озером, улетая к дальнему берегу. Вскарабкавшись на скользкий гранит, она спорхнула на лёд, в полёте активируя левитацию: белая корка казалась достаточно прочной, чтобы идти по ней без магии, однако Ева предпочла подстраховаться. Видимость вернулась к ней тут же – и зрелище Люче, плывущей в воздухе, перестало казаться диким. Не слишком-то они с Гербертом конспирировались, если подумать… С другой стороны, даже если кто-то их заметил, едва ли он сделает из увиденного верные выводы. Да и не всё ли равно, что скажет один случайный свидетель? Куда важнее будет то, что увидят сотни, и совсем не случайных.

Кстати, о них…

Шагая по воздуху и ради собственной уверенности перепрыгивая тёмные трещины, Ева оглянулась. Без удивления увидела, как набережная заполняется людьми. Она успела отойти достаточно далеко, чтобы не различать лиц, но, судя по цвету одежды, в основном то были гвардейцы под предводительством Миракла, готовые отразить атаку чудища, когда то повернёт обратно к городу. Наверное, ещё стражники. Кто-то из простого народа, кто посмелее.

Сейчас все они смотрели на тонкую фигурку в тюремной рубашке, бредущую по воде с росчерком огненного клинка в опущенной руке. Спасибо Айрес, помогла сделать зрелище ещё драматичнее.

Как просто сотворить легенду, думала Ева, ступая над нервно дрожащей водной рябью. Пусть скептики потом пробуют доказать, что хрустальная туфелька не могла подойти одной-единственной девушке во всём королевстве. Или что меч куда сложнее вогнать в камень, чем вытащить. В людской памяти остаётся складная красивая сказка; сказка, в которую так легко – и так хочется – верить людям, голодным до сказок и красоты…

Мёртвый дракон заложил круг. Неторопливо развернулся, поворачивая обратно к городу.

Истинная власть там, где вера. Деньги работают, пока люди верят, что они чего-то стоят. Корона работает, пока люди верят, что голова под ней неприкосновенна. Кнут работает, пока люди верят, что им не пережить удара. Какой же властью тогда обладает любой спектакль, заставляющий верить в то, чего никогда не было, и сопереживать людям, которых никогда не существовало? Хотя бы ей самой. Не Еве Нельской – Избранной из пророчества Лоурэн, незаметно занявшей её место.

Сплошной фикции, если подумать.

Шагая по тонкой воздушной кромке, отделяющей её босые ноги от воды, Ева замедлила поступь – из размеренного andante в торжественное lento. Вскинула рапиру высоко над головой, привлекая внимание противника в небе, пока озёрная тишина за спиной размывала отголоски толпы, оставшейся на берегу.

Сложив крылья, дракон плавно спикировал вниз.

Сделав последний шаг, Ева замерла.

…ещё неделю назад её могла испугать ледяная бездна, ждущая под ногами. Теперь куда важнее казалось ироничное осознание, что сейчас она отыгрывает главный концерт своей не-жизни. Пусть даже в руках рапира вместо смычка, а зрители при всём желании не добьются выхода на бис…

Над самой кромкой воды, разбегавшейся волнами от крылатого вихря, дракон замер, будто насмешливо разглядывая букашку, кинувшую ему вызов. Чешуйчатая морда осталась такой же, какой Ева её помнила; только глаза, горевшие фальшивым золотом, были пустыми и бессмысленными, без следа гипнотической живой ворожбы.

Прощай, Гертруда.

Прощай, власть Айрес тирин Тибель.

Прощай, милая, маленькая, безвестная Ева Нельская…

Прежде чем из недрогнувших ноздрей чудища с Шейнских земель вырвалась струя ненастоящего пламени, – не оглядываясь на публику, затаившую дыхание в партере далёкой набережной, Ева расчеркнула рапирой стылый хрустальный воздух и приготовилась к прыжку.

Да будет легенда.

Глава 17 Magnifico [23]

О помолвке объявили на балу в честь коронации Его Величества Миракла тирин Тибеля.

В других обстоятельствах Ева подумала бы, что очутилась в сказке. Огромный зал, полный золота, музыки и цветочного дурмана. Праздничная белизна мрамора, расцвеченная витражами под потолком, разноцветьем шёлка и бархата на гостях и алыми штандартами по стенам – в цветах королевского герба. Прекрасный принц приглашает тебя на танец. Даже лучше: принц может не добраться до трона, но к руке юного короля гарантированно прилагается корона.