Опустошенные души

— Идун хочет, чтобы я обладала этой силой. Мой путь верен, — сказала Валентина. — Магнару всегда было суждено быть со мной. Ты была просто еще одним развлечением, чтобы скоротать время. Но поверь мне, когда я говорю, что теперь он совсем забыл о тебе. Он знает, что я — его единственная настоящая любовь. И в следующий раз, когда он увидит тебя, он снесет твою голову с плеч и с радостью подарит ее мне.

Мое сердце затрепетало в отчаянном отрицании ее слов, и мне пришлось сдержать гневный ответ, который я хотела выкрикнуть ей.

— Идун так же заблуждается, как и ты, если думаешь, что то, что ты заставила его почувствовать к тебе, — это любовь, — выплюнула я.

— Что ты знаешь о любви? — мрачно спросила она. — Твоя жизнь для меня — не более чем миг. Я ходила по этому миру более тысячи лет и ждала своего часа. Наконец моя преданность богине была вознаграждена. И чтобы снова отнять ее у меня, понадобится нечто большее, чем такое ничтожество, как ты.

Я открыла рот, чтобы ответить, но боль пронзила мою щеку, привлекая мое внимание таким образом, что я потеряла ход мыслей.

Я покачала головой, пытаясь прояснить ее, но боль вернулась.

— Кот прикусил тебе язык? — Спросила Валентина с хитрой улыбкой, явно полагая, что напугала меня.

Я нахмурилась, собираясь ответить, но боль пронзила мою щеку еще сильнее, и у меня возникло ощущение, что я падаю, а Валентина и все вокруг нее разлетаются на крошечные кусочки и рассеивается во тьме.

Все ушло у меня из-под контроля, и я ахнула, вынырнув из сна.

Джулиус снова влепил мне пощечину, и я вздрогнула, открыв глаза. Он склонился надо мной, вглядываясь в мое лицо с отчаянной настойчивостью, пытаясь разбудить меня.

— Наконец-то, — прорычал он, грубо хватая меня и поднимая на ноги.

— Что происходит? — растерянно спросила я, спотыкаясь, пытаясь избавиться от последних остатков сна и обратить внимание на все, что происходило вокруг меня.

Майлз и Уоррен сцепились в драке с двумя солдатами- Элитами у двери в казарму, и оттуда раздались яростные звуки стрельбы.

Джулиус швырнул Фурию мне, и помчался, чтобы присоединиться к ним, вытаскивая Порочного из ножен, а я поспешила последовать за ним. Он зарубил вампира, сражавшегося с Майлзом, оставив в помещение только одного врага.

Уоррен взревел от ярости, и ударил кулаком в грудь женщины-вампира, раздробив ей грудную клетку и уничтожив сердце. Она рассыпалась, одежда упала на землю, дав нам кратковременную передышку, но снаружи раздались выстрелы, и он укрылся за дверью.

Когда я подошла ближе к дверному проему, Майлз схватил меня за запястье и оттащил назад, чтобы я не смогла рассмотреть то, что происходило за дверью.

— Они окружили нас тяжелым огнестрельным оружием, — прошептал он достаточно тихо, чтобы его голос не был слышен вампирам снаружи.

— Кто? — Спросила я в замешательстве.

— Оказывается, вампиры на этой базе кусачие. Они ждали, пока мы разделимся, чтобы атаковать. — Он снова отпрянул назад, когда раздались новые выстрелы.

У меня в голове все поплыло от мысли, что последователи Валентины уже зашли так далеко. Сколько вампиров в стране были тайными кусачими, которые только и ждали шанса, чтобы восстать?

— Я думала, ты можешь исцелиться от чего угодно? — Прошипела я, высвобождая руку из его хватки.

— Нет, если пуля попадет ему в сердце, — яростно сказал Уоррен с противоположной стороны дверного проема.

— Так что же нам делать? — Спросила я.

Между нами повисло молчание, поскольку ни у кого не было ответа.