Опустошенные души

— Эрик должен знать, что твои сыновья мертвы. К счастью для меня, Идун говорит, что твоя кровь будет пахнуть так же, как у них, так что я смогу убедить его, что я убила их. И я рассказала ему о пророчестве, которое предсказывало падение Бельведеров. Магнар теперь никогда не поведет эту армию против него. Бельведеры не объединятся для этой битвы — твои сыновья не встретятся с ними лицом к лицу.

— Этот демон никогда не даст тебе того, чего ты хочешь, — выплюнула Фрейя. — Как только он поверит, что ты сделала, как он просил, он высосет из тебя все силы и оставит твое тело гнить.

— Я подумала об этом, — промурлыкала Валентина. — Именно поэтому я предложила ему также насладиться моей плотью. Он совершенно очарован мной. Я могу защитить его от солнца и предложить ему разрядку, в которой нуждаются все мужчины. Я нравлюсь ему податливой и обожающей. И это именно то, что я ему даю. А взамен он дарует мне бессмертие. Как только я удостоверю его, что уничтожила твоих детей.

Фрейя выругалась, когда Валентина приблизилась, но вместо того, чтобы вступить с ней в бой, она подняла голову к небу и закричала.

— Один! — Взревела Фрейя, и от силы ее ярости у меня на руках волосы встали дыбом. (Прим. Один — скандинавский Царь богов))

В небе над ней открылась трещина, и губы Валентины приоткрылись в ужасе, когда царь богов внял призыву Фрейи.

— Я предлагаю тебе свою жизнь в защиту моих сыновей! — Фрейя закричала. — Охраняй их от этой предательницы, чтобы она не смогла снова найти это место, как только покинет его. И пусть они проспят тысячу лет, чтобы у ее вечной жизни было много шансов закончиться до того, как им когда-нибудь придется проснуться, и судьба может измениться, предложив им еще один шанс на их предназначение!

Валентина зарычала от ярости, когда сила обрушилась с неба всепоглощающими волнами.

Фрейя плюнула Валентине в лицо, прежде чем поднять клинок и перерезать себе горло. Ее кровь брызнула из раны, покрывая Валентину с головы до ног, когда она хлынула из ее тела, и торжествующая улыбка озарила ее губы, когда смерть бросилась вперед, чтобы забрать ее. Она безжизненно рухнула на землю перед пещерой, а ее остекленевшие глаза смотрели в небеса над головой.