Опустошенные души

Один упал из расщелины в небе, ударившись о камни со звуком раската грома. Он был огромен, мускулистого телосложения, бугрящегося от врожденной силы. Его подбородок был покрыт густой черной бородой, а одного глаза не хватало, и глазница была зашита. Даже Магнар показался бы ничтожным рядом с этим богом. От него волнами исходила сила, и он наклонился, чтобы окунуть пальцы в кровь, скопившуюся у его ног.

Он нарисовал две новые руны на камне, закрывавшем пещеру, прежде чем выпрямиться и свирепо посмотреть на Валентину.

— Покинь это место, — прогремел он, его голос заставил камни вокруг нас задрожать, как будто они были сделаны из жидкости. — Ты никогда не найдешь его снова.

Валентина убежала, и воспоминания улетучились, пока я стояла, ошеломленная тем, что узнала.

— Она забыла скрыть от меня место упокоения Джулиуса, — пробормотала Валентина, появляясь снова, прикованная к моим ногам. — И я надеялась, что он приведет меня к Магнару. Все пошло не совсем по плану, но в любом случае у меня есть все, чего я желала.

Я уставилась на несчастную женщину, стоявшую передо мной на коленях, совершенно не зная, что сказать. Независимо от того, насколько сильно Магнар пренебрегал ею, это не могло сравниться с тем количеством зла, которое она, в свою очередь, причинила ему. Он был опустошен смертью своего отца, а затем она лишила жизни и его мать.

— Тебе лучше наслаждаться этой властью, пока она твоя, — прорычала я, подходя к ней ближе. — Потому что я собираюсь уничтожить каждую частичку тебя, прежде чем это закончится.

Я наполнила каждую часть ее сна монстрами, сплетая кошмар по своей воле, и она начала молить о пощаде, когда они набросились на нее с бешеным голодом и острыми зубами. Я превратила пейзаж в место такого ужаса, что даже я боялась оставаться в нем.

Я оставила ее там, пойманную в ловушку и кричащую в оковах своих самых темных страхов, когда я вышла из ее снов и вернулась в свои собственные. И я надеялась, что она будет страдать там очень долго.

1000 ЛЕТ НАЗАД

Я

несколько дней оставался в деревне с Фабианом. Потом дни превратились в недели, и я понял, что должен уйти, но мне так понравился их образ жизни, что я не мог заставить себя покинуть их.

Не было никаких признаков возвращения Валентины, и я задался вопросом, не провалила ли она свою задачу по убийству Магнара и Джулиуса, или она вообще не планировала этого делать. В любом случае, я был рад оттянуть уход из этой деревни как можно дольше. Насколько я знал, мы не привлекали внимания истребителей. Племя никогда не слышало о таком народе, и я молился, чтобы так оно и осталось.

Нирелл поклялась стать моим личным источником крови, и с тех пор она стала чем-то большим.

Я лежал с ней в постели из мехов, проводя руками по ее блестящей коже, наслаждаясь блаженством, охватившим меня после проведенной с ней ночи.

Она обожала меня, и хотя я не мог найти в своем сердце силы полюбить ее, я определенно испытывал к ней нежность. В ней сочеталась жизнь и красота. Она дала моему телу все, в чем оно нуждалось, и я жаждал ее только за это.