Опыт конкретной философии

** Брюнсвик (Brunschvicg) Леон (1869—1944) — французский философ, пред­ставитель критического идеализма, профессор Сорбонны, один из основных рас­пространителей идей кантианства во Франции, известен также своими работами по методологии науки. Философия Брюнсвика характеризуется ярко выраженной ин-теллектуалистской гносеологической ориентацией. Автор таких работ, как «Введе­ние в жизнь духа» (1900), «Современный идеализм» (1905), «Этапы философии ма­тематики» (1912), «Человеческий опыт и причинность» (1922), «Прогресс сознания в западной философии» (1927), «Разум и религия» (1939). По оценке Г. Марселя, Л. Брюнсвик — «лучший представитель критического идеализма во Франции». На Декартовском философском конгрессе он вступил в полемику с Марселем в связи с проблемой смерти. Эта дискуссия имела широкий резонанс в философском мире. В вежливой форме Брюнсвик упрекнул Марселя в том, что он придает слишком боль­шое значение своей будущей смерти, сказав примерно следующее: в то время как я, Леон Брюнсвик, не слишком беспокоюсь по поводу моей, Леона Брюнсвика, смерти, Габриэль Марсель не может отвлечься от грядущего факта смерти Габриэля Марсе­ля. На это Марсель ответил, что уважаемый профессор не понял его отношения к поднятой им проблеме: меня, сказал Марсель, глубоко волнует вовсе не моя личная смерть, а смерть самого близкого мне человека. Вопрос о смерти, как он его ставит, развертывается в плоскости любви и духовного братства людей, а не в замкнутом эгоцентрическом пространстве. Но вопрос о смерти развел Марселя не только с Брюн-свиком и со всем идеализмом трансцендентального и научно ориентированного типа. Этот вопрос подобным же образом размежевал его и с несравненно более близкими ему по философским устремлениям К. Ясперсом и М. Хайдеггером. Иными слова­ми, вопрос о смерти не только отделил экзистенциальную философию Марселя от

212

традиционного для начала века идеализма, но и от других форм экзистенциальной мысли, представленной, в частности, указанными философами. Поэтому если эк­зистенциальная философия Марселя есть философия надежды, то этого нельзя ска­зать о философии Хайдеггера и Ясперса, развивающих экзистенциальную мысль в поле непреодоленной ими секуляризации христианской культурной традиции (Marcel G. Homo viator. Paris, 1944. P. 195). Несмотря на свое глубокое расхожде­ние с Брюнсвиком, Марсель до конца жизни ценил его преданность идеалам раци­онализма, ценность которого в эпоху «восстания масс» и пробуждения стадных инстинктов он неустанно подчеркивал (Entretiens. Paul Ricoeur — Gabriel Marcel. Paris, 1968. P. 111).

C. 8. * Оппозиция открытого — закрытого, динамического — статического яв­ным образом вводится А. Бергсоном в его последней книге (1932). Ее русский пере­вод: Бергсон А. Два источника морали и религии. М., 1994 (гл. IV особенно). Само заглавие этой работы уже отражает эту оппозицию, восходящую к сущностной двой­ственности жизни как, с одной стороны, «социального давления», а с другой — «лю­бовного порыва» (там же. С. 103). Марсель широко использовал эту оппозицию как мировоззренческую альтернативу, преломляя ее в соответствии со своей экзистен­циальной метафизикой духа. В частности, он вводит понятия «открытого времени» и «закрытого времени» (Foi et realite. Paris, 1967. P. 188).

Воздействие философии Бергсона на развитие оригинальной мысли Марселя было значительным. В течение двух лет он с энтузиазмом слушал его лекции в Кол­леж де Франс. «Каждый раз я приходил на них, — рассказывает философ, — с на­деждой на откровение; именно Бергсону, и никому другому, я обязан освобождени­ем от духа абстракции, вредное воздействие которого я должен был разъяснить позднее» (En chemin, vers quel eveil? Paris, 1971. P. 81). Весной 1917 г. Марсель по­святил Бергсона в свои исследования в области метапсихологических явлений. «Он был единственный, — говорит он, — из всех французских мыслителей, способный признать значимость метапсихических явлений» (Existentialisme Chretien: Gabriel Marcel. Paris, 1947. P. 313). На примере отношений Бергсона и Марселя видно, что философия жизни, метафизическая ориентация, а также ясность рефлексивной мысли и строгость ее литературного выражения содействовали возникновению и развитию экзистенциальной философии, особенно во Франции. В классическом стиле своих работ Марсель — продолжатель традиции французской прозы, ярким представите­лем которой был А. Бергсон, с той важной оговоркой, что в отличие от М. Пруста Бергсон в глазах Марселя был нечувствителен к драме человеческой жизни (En chemin, vers quel eveil? P. 207).