Опыты литературной инженерии. Книга 1

Всем знатокам вендетты должно быть понятно, что перечисленные приготовления послужат только обрамлением для главного художественного полотна – мести в ее самом высоком и трагическом смысле. Но об этом позже.

Разведка выявила определенную частоту и продолжительность выхода из квартиры мамани ЖП и его сестры. Также по хронометру было установлено время убытия и прибытия партийного папани. Комитет знал, кто и когда отпирает и запирает двери подъезда. Со временем в подвале был организован конспиративный склад, а также были приготовлены приспособления для открывания канализационного люка.

Теперь самое время рассказать, за что же наш класс так ополчился на ЖП и из-за чего была затеяна вся кутерьма.

То, что ЖП был ябедой и подлецом, и до той поры ни у кого не вызывало сомнений. Но каплей, переполнившей чашу терпения класса, послужил поступок, который возмутил даже равнодушных.

Училась у нас в классе девочка Соня Апфельбаум. Красивая до невозможности, веселая и приветливая, с толстенной рыжей косой. Все, кто знал Соню, если уж не любили ее, то относились к ней с большой симпатией. Соня, кроме того, что была круглой отличницей с самого первого по наш, девятый, класс, была бессменной старостой. Это редко бывает, когда старосту уважают и учителя и ученики. А Соню уважали, это точно. Вот эта самая наша Соня уж не знаю, сколько лет дружила с парнем из другой, тридцать третьей школы, Толиком Журбиным. В восьмом, и особенно уже в девятом классе они совсем по-взрослому где-то встречались, а так как жили далеко друг от друга, то наладили регулярную переписку через общих друзей. Тех, кто учился в нашей школе. Это были подруги Лена Пономарева и Маша Омельченко из параллельного класса. Лена и Маша относили записки обоим адресатам практически каждый день. Иногда записки задерживались и залеживались в карманах пальто Лены и Маши по разным причинам. Но это было не так уж важно. Всем все было известно, и все, или почти все, сочувствовали Соне. Но родители никак не хотели ее переводить в тридцать третью, а родители Толика – его в нашу. ЖП кряхтел от зависти, так как иссыхал от своих ЖП-шных чувств к Соне, а она его вовсе не замечала.

И что же сделала это сволочь? Залезла в карманы Ленки и Марии, выкрала записки и расклеила их во время большой перемены на нашей классной доске! Пацаны мрачно советовались в коридоре, оторвать ли ЖП руки-ноги после уроков, Соня плакала у окна, а девчонки кто пилками для ногтей, кто самими ногтями пытались отодрать записки от доски. Лена и Маша все порывались выцарапать ЖП его поганые глазки; их силой удерживали подруги. Чертов ЖП еще и клей использовал совершенно смертельный.

Прозвенел звонок. Пришла учительница. У нас должна была быть алгебра. Анна Сергеевна сразу же оценила обстановку, вернулась в учительскую и принесла оттуда столовый нож. Минут десять урок не шел, скребли доску. Анна Сергеевна молча сидела за столом и не смотрела на нас. Ей, наверное, как и всем нам, кроме ЖП, было противно и стыдно.

Ну вот, теперь вам все понятно, и дальше вы будете только желать нам удачи в осуществлении вендетты.

Наступил день «Д» – день реализации первого этапа мести. Вы же прекрасно помните, что папа у ЖП был не просто шишкой, а, я даже сказал бы, перцем. Квартира у этого перца была отгорожена от мира великолепной дверью из красного дерева, с полированными монолитными филенками и ручной резьбой. Цены этой двери не сложено! А перец-папа ЖП не был бы перцем, если бы несказанно не гордился своей дверью и не упускал бы случая похвастаться эдакой диковинкой перед многочисленными партийными шишками и перцами-гостями.

В один из пригожих дней, когда в квартире ЖП не было даже домработницы – это комитетчики вычислили точно – наступил час «Ч», исполнения первого этапа комплексной мести. Проникнув в подъезд мимо домофона вместе с попутным жильцом, трое мстителей прокрались в подвал, переоделись, как и положено в хорошем детективе, в грязные комбинезоны, в которых щеголяли на уроках труда. На третьем этаже они остановились перед дверью квартиры ЖП и прислушались. Еще до начала операции наружное наблюдение доложило о полной безопасности. Но ведь в подъезде обретались и другие жильцы, поэтому действовать нужно было осторожно, бесшумно и быстро.

Из раскрытого на полу чемоданчика ремесленника они добыли знакомую чугунную плиту и ручную дрель с заранее вставленным сверлом. По месту засверлили четыре отверстия и присобачили ржавое украшение к дверям четырьмя нестандартными шурупами. После чего рассверлили головки шурупов этой же дрелью, но только сверлом большего диаметра, чтобы их невозможно было открутить не то что отверткой, а даже вырубить зубилом. Главная соль задумки заключалась в том, что плита была прикручена к двери не ровно. И не вызывающе криво. А именно с тем дьявольски просчитанным перекосом, который раздражает и вызывает желание этот перекос немедленно поправить! Но не тут-то было!