Оранжерея

– Конечно. Спасибо. – Я сажусь на стул по другую сторону стола и скрещиваю ноги, изучая его лицо. Он проявляет ко мне многовато интереса – оценивающий взгляд скользит вниз по телу, вновь поднимается к глазам. Не непись, выходит – окружающие нас дурики на подобные выходки не запрограммированы.

– Почему я не видела вас в церкви? – с подозрением осведомляюсь я.

– Я штатный сотрудник, – отвечает Харшоу уклончиво. – Сигарету? – Он указывает на одну из деревянных коробочек на своем столе.

– Спасибо, не курю, – отвечаю слегка натянуто. Мне ненавистен уже сам запах сигаретного дыма, но вреда от него не особенно много, верно?

– Умница. – Харшоу берет одну никотиновую палочку, зажигает, задумчиво сопит дымом. – Вчера вы спрашивали о вакансиях, Рив. Так получилось, что прямо сейчас у нас имеется одна должность, которая, вероятно, вам подойдет – я взял на себя смелость глянуть ваше досье, – но она исключает курение. Так что, считайте, вам крупно повезло!

– Вот как? – Я приподнимаю бровь. Честно говоря, я ожидала задушевную беседу с тупым ботом, подключенным к базе данных вакансий, так что, можно сказать, меня снова застали врасплох. – И где мне предстоит трудиться?

– В городской библиотеке. У вас будут заняты три дня в неделю – смены по одиннадцать часов. Плюсы: стажировка с ментором. Минусы: не очень высокая зарплата.

– А что мне предстоит делать? – спрашиваю я.

– Заниматься обычными библиотечными делами. – Харшоу пожимает плечами. – Расставлять книги по полкам, регистрировать выдачу, отправлять напоминания должникам, взимать штрафы. Добавлять новые карточки в картотеку по мере поступления новинок. Вашим ментором будет Яна из первой когорты – она на этой должности с самого начала. Ей придется взять отпуск, и нужно подготовить кого-то, кто сможет заменить ее на посту.

– Отпуск? – Я удивленно уставилась на Харшоу. – Зачем?

– У нее будет ребенок, – говорит он, выпуская идеальное кольцо дыма к потолку.

Сначала я не понимаю, о чем толкует этот тип, – сами понятия мне чужды.

– Но почему она должна брать отпуск, чтобы…

Теперь, в свою очередь, он удивленно смотрит на меня:

– Потому что она беременна.

На мгновение мир ускоряет свой ход. В ушах звенит, коленки становятся ватными. К счастью, я сижу. Начиная увязывать все услышанное воедино, наконец понимаю, что у нас за тема разговора. Яна беременна – плод растет в ней, как инцистированная опухоль. Именно так вынашивали человеческих детенышей в темные века. Ее, должно быть, сумел оплодотворить во время соития муж – то есть она фертильна.

– Э, то есть… – говорю я и прикрываю рот. Фертильность!

– Да, она и ее супруг Норман оба очень счастливы, – с энтузиазмом сообщает мистер Харшоу, будто сам получает от этого некое удовлетворение. – Мы все очень счастливы за нее, пусть даже нам и приходится искать библиотекаря на замену.

– Ну, я бы с удовольствием посмотрела, то бишь попробовала, – начинаю я мямлить, про себя недоумевая. Эта Яна сознательно попросила медиков сделать ее плодородной? Или, подкрадывается ко мне страшное подозрение, мы все УЖЕ фертильны по умолчанию? Я знаю, что менструация – своего рода метаболическое тому доказательство, характерное для доисторических женщин, но пока не собрала единую картину. Рождение детей – процесс ужасно непростой и тяжелый, надо обращаться за медицинской помощью; но еще тяжелее проходит период, когда плод растет внутри тела. Мысль о том, что тела ортогуманоидного типа, в которые нас поместили, настолько правдоподобные, что с их помощью мы можем автономно генерировать случайные человеческие особи, занимаясь сексом, ужасна. Не думаю, что у медиков в ту эпоху есть инкубаторы, и, если я вдруг забеременею, мне, без шуток, придется осваивать живорождение. Если бы Сэм меня в ту ночь не отвадил, кто знает, что…

– Извините, а где здесь туалет? – спрашиваю я.

– Вторая дверь слева. – Мистер Харшоу улыбается, когда я вылетаю за дверь.

Когда я возвращаюсь через пять минут, он все еще улыбается, заставляя и меня нацепить маску самообладания и свести на нет тошнотворные спазмы в животе, которые и погнали меня из его кабинета.

– У вас все хорошо? – спрашивает Харшоу.

– Теперь – да, – серьезно отвечаю я. – Наверное, съела что-то не то.

– А, пустяки, со всяким бывает. Пройдете со мной? Покажу вам библиотеку и сведу с Яной – посмотрим, как вы с ней поладите.

Я киваю, и мы идем брать такси. Думаю, я неплохо веду себя для человека, которого только что вывернуло.

Сколько времени потребуется тут новорожденному, чтобы вырасти, около половины гигасекунды? В таком случае эксперимент Юрдона со товарищи предстает в совершенно новом свете. И я, будучи в своем уме, на такое подписалась? Наверняка в договоре было ввернуто мелким шрифтом что-то, что можно интерпретировать как согласие на то, чтобы стать фертильной особью и, если необходимо, забеременеть и родить ребенка в процессе исследования. Почему-то кажется, что Фиоре и его компашка с легкостью пойдут на такой грязный трюк.