Оранжевая смута

– Э, не боги горшки обжигают, – парировала премьер. – Заменить, и никаких гвоздей. Главное – политическая ориентация. Вы что думаете: я специалист во всех областях? Как бы не так. Но… у меня есть политическая воля, политическая ориентация. А коль этого Божьего дара в изобилии, то смогу поднять матушку Украину до уровня Саудовской Аравии, на худой конец, до уровня США.

– Я всех сменю сам, мне не нужна консультация с губернатором, – сказал министр транспорта и связи Червона-Ненька. – Все вагоны прикажу покрасить в оранжевый цвет, фасады вокзалов тоже, а проводникам и машинистам носить оранжевые рубашки, оранжевые галстуки, оранжевые фуражки. Сам буду ходить в оранжевых сапогах и заместителей своих заставлю, пусть хоть в лаптях ходят, лишь бы в оранжевых. И в столовых заменю посуду: ложки, вилки, тарелки, столы, котлы на кухне – все должно быть в оранжевом цвете. И пассажирские билеты.

– А белье? – спросил Кикинах.

– И белье тоже.

– А волосы у женщин-проводников?

– Пусть перекрашиваются.

– А что думает глава МВД Залупценко? Правда, ты еще не утвержден на коллегии, но президент сказал, что будет в следующий вторник. Будем считать, что ты уже министр, – сказала Юлия, закусывая губу.

– Позвольте не торопиться, – пролепетал глава МВД Залупценко.

– Почему? Обоснуйте свое требование, господин министр, – сказала Юлия.

– Да потому, что я должен всех старых работников арестовать, посадить за решетку до того, как их уволят. Бандиты должны сидеть в тюрьмах. Это слова президента, это не мои слова, но я поддерживаю этот тезис целиком и полностью. Вот, Саша, ты уволил крупного чиновника и заменил его другим. А тот, кого ты уволил, на радостях укатит в Москву к москалям, а то и в другую страну. Ищи-свищи потом. Где я его найду? А так… пусть побудут на местах. Я соберу свою гвардию, мне нужно минимум десять тысяч следователей… только где их взять?

– Я тебе подсоблю, – сказал Генеральный прокурор Пискуляко.

– Благодарю и прошу главу службы безопасности оказать помощь.

– Но проблем, – сказал Турко-Чурко.

– Господа, – не выдержала Юлия. – Давайте этот разговор перенесем на конец нашего заседания.

– Га-га-га, – рассмеялся вице-премьер по вопросам административной реформы Бессмертно-Серый. – Ты сказала «на конец». А у меня вопрос: на чей конец?

– Как вы смеете? Еще слово, и я вас попрошу избавить нас от вашего присутствия, – рассердилась Юлия.

– Ну, не так строго, – не сдавался Бессмертно-Серый. – Это всего лишь шутка. Если премьер не умеет шутить или не понимает шутку, что это за премьер?

Юлия стукнула кулачком по столу, да так, что министры втянули головы в плечи.

– Пошутили, и хватит, – сказала она миролюбиво, давая понять, что в своей работе с министрами будет использовать кнут и пряник одновременно. – Я хочу поставить один вопрос, он уже хорошо мной продуман. Это вопрос реприватизации, или, выражаясь простым, понятным каждому гражданину языком, возвращение государству приватизированных предприятий. Это миллиарды долларов. Мы отберем, а затем снова продадим, но уже по более высокой цене. А то зять Кучумы Пинчук приобрел «Криворожсталь» почти задаром. Это недопустимо. Я предлагаю силовым министрам послать туда как можно больше следователей с целью все проверить, предъявить требования и этого Пинчука посадить за решетку, а завод отобрать. Покончив с «Криворожсталью», возьмемся за другие предприятия, и у нас казна никогда не будет пустой. Если Яндикович поднял пенсии, и это было не в интересах пенсионеров, это был политический трюк, то мы действительно поможем малоимущим и пенсионерам, за что нам люди будут бесконечно благодарны. Они на деле поймут, что значит оранжевая команда. Есть ли ко мне вопросы и предложения, я, кажется, все сказала.

– За решетку! – одобрил Залупценко, снимая очки.

– За решетку, – поддержал министр юстиции Заварич-Дубарич.

– В Сибирь! – произнес министр безопасности Турко-Чурко.

– Сибирь, к сожалению, еще не наша, – сказал министр иностранных дел Борис Поросюк. – Но недалек тот час…

– Отремонтируем старые тюрьмы, построенные еще советской властью, – уверил всех Залупценко.

– Молодец, – сказала Юлия. – Вы настоящий министр. Может, мне вас представить милицейскому руководству?

– Благодарю. Но мне обещал президент, он меня представит. Дело в том, что моя должность ключевая. На меня возлагается нелегкая миссия. Виктор Писоевич поручил мне вспомнить Ленина, вернее, его высказывание: сажать, сажать и еще раз сажать. Я это уже взял на вооружение.

– Результаты уже есть? – спросила Юлия.

– Вот министр транспорта Кирпа застрелился, не дожидаясь ареста. Это я к нему подбирался все ближе и ближе.

– Не с арестов нам следует начинать, – произнес Кикинах.

– А, сиди, молчи, – сказал Турко-Чурко, – без тебя знают, что надо делать.

9