Оранжевое вино

– Хочешь сказать, папа наворовал? Не буду лукавить, и золотишко мои предки припрятали, и бриллианты. На черный день. Мне хватило. И детям моим хватит. У меня был начальный капитал и папины с дедушкой связи, я резко стартанул и быстро пошел в гору. Стару повезло меньше. Но он успел получить блестящее образование, пока скоропостижно не умер от инфаркта его дед-академик. Не пережил стремительного обнищания российской профессуры, когда над тем, чем Ригер прежде гордился, стали издеваться. Сталинская премия, ты подумай! Посыпались громкие разоблачения, повсеместно стали поднимать тему ГУЛАГа и репрессий, и старик Ригер не выдержал. После его смерти Ригерам приходилось туго, но потом Стар прибился к театральной тусовке, стал пописывать пьесы, их охотно ставили благодаря его связям. У Стара была отличная родословная. Они быстро пришли в себя, эти «осколки советской культурной элиты», – рассмеялся вдруг Золотарев. – Объединились и стали друг другу помогать. И Стар Ригер быстро пошел в гору. Поначалу-то он культурологию преподавал, да литературу, перебивался публичными лекциями, говорят, что и диссертации за деньги писал, а потом заимел авторскую программу на телевизионном канале, не федеральном, но, я уверен, не умри он так быстро, добрался бы до заоблачных высот. У него для этого было все: харизма, образование, интеллект. Стар безумно нравился женщинам. Порода! – с уважением сказал Игорь. – Кто знает, сколько у него внебрачных детей? Хотя законная жена была одна, и ребенок в браке один.

– Лолита? – сообразила Инна.

– А ты молодец, – похвалил ее Золотарев. – Смекнула, что к чему?

– Да, но пока не поняла, при чем тут ты? И почему Лолита на тебе виснет?

– Подростковые комплексы, – передернулся Золотарев. – Девочка была в меня влюблена, я тогда частенько заходил к Ригерам, и бог весть что себе вообразила. А ведь, казалось, замужем побывала. Должна уже была остыть, – с досадой сказал он.

– Как я поняла, она тебе не нравится?

– Я стар для нее, – резко сказал Золотарев. – Моя старшая дочь почти ее ровесница. Я эту тему давно похоронил.

– А она нет, – улыбнулась Инна.

– Это ее проблемы. Так вот, возвращаясь к Аристарху Ригеру. В театре-то он и познакомился с Тамарой. Веришь, нет? Несмотря на такую экзотическую внешность, яркую, восточную, она русская. Тамара Позднякова.

– Я помню, – кивнула Инна. – Она блеснула в модном сериале на Первом канале, а потом вдруг куда-то исчезла. Я еще подумала: актриса одной роли? Было время, я за ней внимательно следила. Уж очень она колоритная.

– Это есть, – кивнул Золотарев. – Роман телеведущего, профессора культурологии и модного драматурга в одном лице с популярной красавицей-актрисой – это бомба. Не знаю, чего в нем больше было: чувства или пиара. Но рвануло так, что какое-то время это было в топовых новостях Инета. Кто только об этом не писал и не говорил!

– Что-то припоминаю, – наморщила лоб Инна.

– Не трудись. Информационный поток растет, кто-то из селебретис все время с кем-то встречается, не успели перетереть в популярных ток-шоу один скандал, как тут же на очереди другой. Десять лет прошло, Инна, – грустно сказал Золотарев. – Мне и самому не верится, что все это было на самом деле. Стару откровенно не повезло. У него был соперник. И влюбился мужик в Позднякову крепко. От такой любви либо умирают, либо убивают из-за нее. Тамара, понятное дело, предпочла бы Стара любому, даже самому крутому бизнесмену, потому что Ригер мог повлиять на то, чтобы сделать ее ведущей актрисой модного столичного театра. Это деньги и слава. Главным образом, слава. Новые роли в сериалах, престижные премии, в общем, все то, ради чего идут в актрисы. Тамара Позднякова свой выбор сделала. Он был очевиден. Сопернику Стара ничего не оставалось, как убрать его с дороги. И он это сделал тонко. У Ригера было наследственное заболевание: извилистая сонная артерия. Особых хлопот ему это не доставляло, разве что Стара мучили головные боли. Но врачи любят пугать. Особенно если у человека есть деньги и он хочет прожить как можно дольше. Тогда его берутся обследовать, и понеслось! «Как вы будете с этим жить», «Дальше будет только хуже». И, наконец: «Проблема легко решается». В данном случае это решалось при помощи операции. Стар долго не соглашался, но потом, видимо, боли усилились, добавились другие симптомы. А Ригеру надо было много работать. Его карьера шла в гору. Самое ужасное, что хирурга ему порекомендовала любимая женщина. Без всякой задней мысли. Хотя теперь я и в этом сомневаюсь. После вчерашних событий.

Золотарев замолчал. Он сидел, тер пальцами виски, словно вспоминал.

– И Ригер лег на операцию? – вернула его в реальность Инна.