Оранжевый абажур : Три повести о тридцать седьмом

Благодаря этому Белокриницкий максимально приблизил значение действующих мощностей к установленным, то есть принципиально возможным, и постоянно перевыполнял план поставки электроэнергии промышленным предприятиям. Таким путем он создал себе авторитет безукоризненного технического руководителя. На протяжении ряда лет никому и в голову не приходило, что этот главный инженер является опасным вредителем в области качества электрической энергии.

Популярнейшим образом, прибегая даже к рисункам, Рафаил Львович пояснил неспециалистам, каким образом он осуществлял такое вредительство. Общеизвестно, что промышленный переменный ток нормального качества графически изображается в виде кривой с периодически повторяющимися плавными изгибами, так называемой синусоиды. Для обычного промышленного тока эти повторения происходят пятьдесят раз в секунду. Следователь понимающе кивал головой, он об этом слышал.

Но вот главный инженер объединения электрических станций и подстанций под предлогом внедрения всякого рода усовершенствований в электрических установках делает так, что синусоида тока превращается в некое подобие зубьев продольной пилы (рисунок прилагается). Кроме того, ратуя якобы за увеличение отдачи электрических генераторов, Белокриницкий приказывает увеличить их обороты, от чего частота тока достигает семидесяти и более периодов в секунду. Это также достаточно ясно видно на рисунке, параллельно изображающем кривые нормального и вредительски изуродованного тока.

Обычными приборами подпорченность поступающей на предприятия энергии обнаружить нельзя — в этом месте сочинитель внутренне устыдился своего вранья — какую же чушь он несет, — однако ложь была во спасение, и он продолжал.

Измененный качественно ток портит и выводит из строя трансформаторы, электродвигатели и другое силовое оборудование предприятий. В результате возникают бесчисленные, хотя большей частью относительно мелкие, простои всевозможных агрегатов и станков. В сумме они весьма ощутимо отражаются на выполнении государственных планов во всех областях промышленности целого края. Винят в этом плохое качество оборудования, его неправильную эксплуатацию, но никому в голову не приходит, что во всем виновата незаметная внешне электрическая отрава, изобретенная инженером Белокриницким и много лет поставляемая им вместо доброкачественного тока.

Следователь относился к показаниям Рафаила Львовича с большим интересом, а к их автору — даже с некоторым почтением. Обращаясь к нему по имени и отчеству и всегда только на «вы», он нередко просил пояснений по части техники. Давая такие пояснения, Рафаил Львович порой испытывал некоторую неловкость от того, что он морочит голову не слишком грамотному и совершенно некомпетентному человеку. Чувствовалось, что результатом следствия этот «фонэ квас» вполне доволен. Ведь не всякому попадается вредитель, который в своем деле прямо-таки академик! Это тебе не то, что дела о подсыпании соли в свиное пойло или толченого стекла в тракторные подшипники!

Расчет оправдался. По поводу вербовки было принято объяснение, что авторитетный специалист главный инженер Белокриницкий не нуждался в помощниках, посвященных в его вредительские изобретения. Они осуществлялись руками ничего не подозревающих людей. Так-де было вернее.

Теперь оставалось ждать подписания двести шестой и суда. Бывший главный инженер накрутил на себя не меньше, чем лет на пятнадцать заключения. Но сейчас это не имеет особого значения. Придет время, и из какого-то далекого лагеря осужденный возбудит ходатайство о пересмотре дела с указанием, что вредительство, в котором он был обвинен, технически чистейший абсурд.

Белокриницкий поступил диаметрально противоположно тому, что делало большинство липовых вредителей вроде того же Петра Михайловича. Он заложил под свои показания не прочный фундамент, как они, а своего рода мину. И запал от этой мины держит в своих руках.

Секретом этой мины Белокриницкий ни с кем, однако, не поделился. Во-первых, только полная тайна могла обеспечить успех его хода, во-вторых, друзьям по камере найденный им ход помочь не мог.

* * *

Через щели намордника серело утро. Значит, скоро подъем. На допросы в такое время почти никогда не вызывают, да и показания Белокриницкого уже более недели как были полностью закончены. Значит, его вызывают для подписания формы, в которой значится, что следствие по делу обвиняемого — имярек — закончено. Всякая форма, если она только не мешает существу произвола, соблюдается в НКВД неукоснительно.

Знакомый коридор был тих, рабочее время здесь заканчивалось. Уже нестрашными казались и следовательский кабинет, и его хозяин. При сером свете из окна было видно, что лицо совсем еще молодого человека выглядит не злым, а только старчески изможденным.