Орден

Пока Лии не было рядом, Каин рассказал Микулову все, что сообщил ему Хайланд. Видимо, книжники, изучавшие учение хорадримов, действительно находились недалеко от Кураста. Вероятно, они до сих пор в Геа Куле. Учитывая обстоятельства, большего Каин и желать не мог. Но их связь с таинственным Слугой Тьмы и едоками была просто невероятной. Каин не сомневался, что Слуга Тьмы – лжепророк из книги пророчеств хорадримов и тот самый человек, которого узрел в своих видениях Микулов. И, конечно, «хозяин», о котором говорил лорд Вран.

Убил ли волшебник Рау и книжников? Или они вместе сговорились против всех обитателей Санктуария?

– Аль Кут, – тихо повторил Микулов. – Полагаешь, это имя ныне живущего?

– Текст древний, и в нем упоминается его гробница, так что он мертв, если пророчество не касается отдаленного будущего. Но я никогда не слышал о нем. Если он являлся значимым человеком, о нем должны были знать.

Микулов пожал плечами.

– Отсюда до города Геа Кул – день или два пути, если поспешим.

Снаружи начало темнеть, и они поставили миски на стол. Под крышей завывал ветер.

– В монастыре наставники учили нас прислушиваться к земле и небесам, голосу ветра, – вымолвил Микулов. – Боги во всем, что нас окружает, и нужно лишь открыться им. Они говорят с нами, даже сейчас.

Каин кивнул. В воздухе висела тяжесть, ощущение предстоящего насилия и крови. Лия, похоже, тоже это чувствовала. После того как они покинули порт, девочка молчала, держась поближе к Каину. Когда группа дюжих мужчин вошла в таверну, она мгновенно схватилась своей маленькой ручкой за его пальцы. Кожа у нее оказалась влажной, а косточки маленькие и хрупкие, словно птичьи крылышки.

Они вернулись в свою комнату, и Лия, улегшись на соломенный матрас, почти сразу уснула.

– Прости, но, по-моему, тебя еще что-то беспокоит, – произнес Микулов.

– У всех есть прошлое, такое, которое они предпочли бы забыть.

– У некоторых больше, чем у остальных, – согласился Микулов. – Патриархи считают, что, если мы не будем смотреть в лицо таким вещам, мы потеряем целостность. И будем уязвимы перед лицом тьмы.

– Я стал свидетелем ужаса из Преисподней, – ответил Каин. – Видел гибель друзей, разрушение родного города. Я виноват в том, что позволил трагедии случиться. Я не боролся, не сопротивлялся.

«А еще Лия, – подумал он. – Какова ее роль? Что она значит для него? Есть ли у них шанс? Смогут ли они избавиться от тьмы?»

Ты не можешь изменить прошлое.

Микулов долго смотрел на его лицо, будто пытаясь найти некую истину.

– Что бы ни скрывалось внутри тебя, это твоя ноша и нести ее тебе одному. Но если тебе нужна дружеская…

– Благодарю тебя, Микулов, – вздохнул Каин, доставая из котомки книгу хорадримов. – Мне нужно найти ответы прежде, чем наступит утро. У нас – пять дней до того, как, согласно пророчествам, Преисподняя разверзнется в Санктуарии. Мы должны отдохнуть и снова отправляться в путь.

– Как пожелаешь.

◆◆◆

Каин до поздней ночи корпел над книгой. Уронил ее на колени, уснув, и ему привиделось, что он бредет по пыльной дороге, освещенной горящим по обе стороны огнем. Жар обжигал кожу, волосы на руках чернели и скручивались. Рядом ощущалось присутствие чего-то столь мерзкого, столь исполненного зла, что живот скручивало от дурноты. Он искал кого-то, на кого он слишком долго не обращал внимания. А черная сущность забрала этого человека у него.

За ним крались едоки, похожие на крабов. И они не отставали. Он прибавил скорости, но они приближались, их были сотни. Он увидел впереди двоих людей, держащихся за руки. Один – выше другого. Он не мог их нагнать, и вскоре они превратились в едва различимые пятна вдали.

«Они мои», – загрохотал гневный голос в его голове. Разнесся хохот, преследуя его, когда он побежал быстрее. «Много лет назад я забрал их, похитил на дороге в Калдей. А теперь они будут страдать вечно».

Смех потряс его. В него вцепились острые когти, огонь гудел, послышался детский крик.

«Ты был слеп, а теперь все видишь».

Он проснулся в холодном поту. Рот пересох, а ноги онемели. В комнате было тихо. Книга упала на пол. Подобрав ее, он спрятал ее в котомку, пытаясь ни о чем не думать. Кошмар был слишком осязаемым, почти реальным.

Каин вытер с лица слезы. Это случилось много лет назад, и он должен жить дальше. Вот что стало его заклинанием, которое он постоянно повторял. Если бы он мог стереть из памяти прошлое и принести искупление. Я должен жить дальше.

Откуда-то из коридора донесся тихий стон.

Каин замер. Что это? Потерянный, одинокий голос умирающего?

Стон повторился, за ним последовал глухой удар. Затем на пол упало что-то тяжелое.

Взяв посох, Каин открыл дверь и выглянул в коридор. Там было темно, свет проникал лишь через единственное окно в самом конце. Снаружи царила серо-синяя ночь, цвета глубоких морских вод. Он подождал и услышал странный шорох.