Орден Белого Орла

В квартире Портупеевых, когда он туда наведался, царило беспокойство и даже паника. Отец Шуры вместе со своей худосочной супругой на чем свет стоит ругали гувернантку. Но француженка плохо понимала по-русски и поэтому на все эскапады родителей своей ученицы только недоуменно пожимала плечами и произносила: «Шер ами!..»

– Василий Трофимович, – сказал Мазурин, когда его проводили к взволнованному до крайности главе семейства из передней в гостиную. – Я знаю причину ваших беспокойств и мог бы вам помочь…

– Как?! Вы видели того негодяя, который украл нашу девочку? – вскочил со стула лысоватый господинчик в вицмундире.

– Случайно. Проходил мимо, вижу, здоровенный такой мужик с бородой тащит куда-то маленькое невинное дитя. Думаю, наверное, он ее украл и хочет продать цыганам, чтобы те ее танцевать и клянчить деньги у прохожих обучили.

– Так это был цыган?! – воскликнула супруга Портупеева, хватаясь за голову. – Тогда нам уже вовек не увидать нашу крошку… Увезут ее в далекие края, в дальнюю губернию и…

– Не успеют! – успокоил Мазурин женщину. – Я сумел, рискуя жизнью, проследить за бородатым мужиком. Он увез вашу девочку в пролетке, и я знаю, в какое место…

– Так что же мы стоим? Скорее в полицию! – забегал-засуетился коллежский секретарь.

– А вот полицию как раз впутывать и не надо, – покачал Мазурин головой. – Что полиция? Поймает двух-трех цыган, а остальные тем временем удерут вместе с вашей дочкой. Тогда ищи ветра в поле.

– И что же вы предлагаете? – нервно переминаясь с ноги на ногу, спросил Василий Трофимович.

– Мы подъедем к тому тайному дому и выкупим ваше дитя из неволи.

– Сие очень опасное предприятие!..

– Ничего, не в таких переделках бывали. К тому же вы можете, если боитесь, взять с собой вооруженных слуг.

– Да, да! Отличный совет! Эй, Дашка, одна нога здесь, другая там! Покличь со двора Федота и Егоршу. Пусть топоры захватят и мою коляску закладывают! А я сам вооружусь пистолетами…

– Не забудьте захватить с собой еще и орден Первозванного… – посоветовал Мазурин, хитро щурясь.

– Какой такой орден? – опешил Портупеев.

– А тот, что у кабатчика прошлой ночью приобрели.

– Это какое-то недоразумение! Я не приобретал ничего подобного!

– Не ври, Вася! Как ты можешь врать, когда жизни нашей дочки грозит опасность! – взмолилась жена, хватая мужа за руки.

– Зачем орден-то? – севшим голосом спросил Портупеев.

– Да так уж! Цыгане сказали, что отдадут вам дочку только в обмен на этот орден… Мне-то без разницы, а с ними вы без ордена не договоритесь.

– Черт побери! Откуда им известно об ордене? Небось, сам кабатчик и растрезвонил!..

– Вася! Отдай им то, что они требуют. Пожалей единственное дитя!

– Хорошо, хорошо! Я захвачу его с собой!

Вскоре вчетвером тряслись по булыжной мостовой, направляясь к городским окраинам.

– Вот этот дом, – шепотом проговорил Мазурин, когда они оказались на месте. – Я пойду один и переговорю с цыганским бароном, а вы ждите меня здесь и ни гу-гу! Потому что цыгане везде, они нас окружают! Цыц!

Мазурин, притворно пугаясь и оглядываясь по сторонам, дошел до покосившегося одинокого домишки, где его приятель Пафнутьевич жег лучину и развлекал Шурочку, показывая ей карточные фокусы.

– Сейчас папа за тобой придет, – успокоил похититель девочку.

– Не хочу к папе! Я буду жить с милым Пафнутьевичем! Он такой добрый и веселый! А дома скука смертная. Чего там делать? Не желаю!..

Знала бы она, что Пафнутьевич не такой уж добрый, как могло показаться, что на его совести была смерть двух стражников и один побег с этапа…

Вернувшись к дрожавшим от страха в коляске Портупееву и его слугам, Мазурин сказал:

– Давайте орден! Я готов помочь вам в передаче его цыганам…

– Не знаю, как вас и благодарить… А что Шурочка?

– Ребенок страдает без отцовской ласки. Плачет, бедная, ручонки к отцу протягивает…

Василий Трофимович всхлипнул и утер набежавшую слезу.

– Как я вам благодарен, добрый вы человек! Приходите к нам всегда запросто! Обращайтесь с любой просьбой…

– Да уж, конечно, не премину… Давайте сюда орден, и девочка спасена…

Орденские знаки перекочевали в руки мошенника, и он, весело насвистывая, отправился за ребенком. Однако спровадить Шуру к отцу оказалось совсем нелегко. Она истерично рыдала, прижимаясь к Пафнутьевичу, и напрочь отказывалась уходить из дома. Только пообещав ей, что Пафнутьевич всенепременно ее навестит в ближайшие дни, они кое-как избавились от нее. Сами же, не мешкая, поспешили исчезнуть из славного города на Неве…

Прохоров-Мозоль

…Инна по-настоящему поверила в то, что стала участницей самого настоящего «романтического приключения» только тогда, когда мы вышли из салона самолета и ступили на бетонное покрытие аэродрома в Багдаде.

– Не может быть! – говорила она чуть слышно. – Это же сказка из «Тысяча и одной ночи»!..

Я не знал человека, который должен подойти ко мне в зале аэропорта, и поэтому поначалу никакого внимания не обратил на полноватого приземистого мужчину с плечами атлета. Он сам подошел к нам и на хорошем русском языке представился: