Орден геноцида

— Хильдегарда, вы собираетесь реабилитироваться или как?

— Ну, давай! — запальчиво ответила сестра, тряхнув гривой своих светлых волос и ударяя кулаком по раскрытой ладони. — Я вообще-то самый великий знаток всех этих древних писулек!

— Гаена, — хладнокровно сказал я.

— Гаена? — недоумённо переспросила кузина.

— Да, гаена.

— Ты издеваешься, что ли? Гаены же обитают только близ Арафов Сахара и Калахари, ну и мелких Ожогов Африки. Нам-то про них зачем знать?

— Ну, хотя бы базовые знания у тебя есть — это хорошо, это значит не всё ещё забыла… А к чему мы должны быть готовы?

— Истреблять гейстов в любых обличьях и любых землях, — закатила глаза Хильда. — Курт, ау! Мы в Конфедерации, а вокруг — Северный Урал. И что-то я не припомню ни одной русской колонии на Чёрном континенте. Так что нам проще встретить костяного урса, а не гаену.

— А я хочу послушать про гаену, — занудным голосом произнёс я. — Вдруг тебя и правда когда-нибудь в Африку занесёт… И не закатывай глаза!

— Лааадно… Хочешь про гаену? Ну, тогда получай. Гаена — гейст среднего звена, пяти футов роста в холке, передние лапы на треть длиннее задних. Охотятся стаей от четырёх до двенадцати голов. Когти невтяжные, тупые, но сила удара лапы такова, что способна сломать кости. Пасть длинная, укус крайне мощный — может в один присест перекусить человеческую руку или ногу. Бегает быстро, весьма вынослива. Брони мало — пластинами прикрыта только голова; пара пластин на лопатках, хребте и крестце. В этом её отличие от степной гончей, которая броню имеет и вовсе только лишь на голове. Гаена уязвима к любой магии, особенно к огненной. Шкура плотная — устойчива к рубящим ударам, но почти не способна противостоять колющим…

— Прекрасно, Хильдегарда, прекрасно, — я искренне поаплодировал ей. — А ты оказывается неплохо помнишь «Бестиарий» магистра Брема.

— То-то же, — хмыкнула кузина и стянула из корзинки Вилли печенье. Впрочем, младшая сестра на это ни капельки не обиделась.

— Теперь перейдём к эликсирам…

— О мой бог, — Хильда сделала вид, что ей плохо, упала на ковёр и принялась по нему кататься. — Ну, давай хоть в этот раз без этих эликсиров, а? Ну, у Вилли же получается хорошо, вот пусть и будет нашим клановым зельеваром!

— Кто есть член клана Винтер? — занудным голосом произнёс я.

— Боевая единица в себе! — взвыла кузина, не прекращая кататься туда-сюда.

Увы, но с тех пор, как из всего рода у нас осталась лишь одна крохотная ветвь, специализацию мы себе позволить больше не могли. Когда в клане всего полдюжины человек, уже не до такой роскоши, как выделять отдельных зельеваров, артефакторов, лекарей, боевиков и теоретиков…

Собственно, теоретическая магия под нож пошла первой — когда первостепенным становится вопрос выживания, то научные изыскания отсекаются сразу. Туда же пошла и артефакторика, тем более, что Винтеры никогда и не славились, как большие мастера по изготовлению чародейских механизмов. А все оставшиеся области в большинстве свелись к тому необходимому минимуму, что должен знать каждый из бойцов клана. Как сварить себе что-то несложное в помощь, как подлечить себя или родича, как привести в порядок артефакт, ну и всё такое.

Каждый член клана Винтер — боевая единица в себе.

Высший приоритет — умение действовать в одиночку. В любых условиях. Против любого врага. Против любого количества врагов.

Такова судьба кланов, которым когда-то не повезло. Такова наша судьба.

— Против чего применяется «шпац»? Хильда?

— Это противоядие, — прекратила кататься сестра.

— Уже хорошо. А против чего?

— Яд… насекомых?

— Близко.

— Пауков.

— Верно. Восемь баллов. Зелье «гимпель». Вилли?

— Противоядие. От яда змей.

— Молодец, двенадцать. Зелье «блиц». Хильда?

— Усиливающее. Ускорение реакции, обострение чувств.

— Время действия? Комбинации?

— До двух часов. Можно наливаться вместе с любыми усилителями до второго ранга.

— Отлично, двенадцать.

— Теперь пушки! — азартно воскликнула Мина. — Как думаете, нам может быть полезна бронебойная винтовка?

— Если она бронеход дырявит, то даже черепушку мамута возьмёт, — Хильда привстала, подперев голову кулаком. — Я бы от такой игрушки не отказалась.

— Я просто напомню, что в Войну за Эльзасское наследство саксы умудрялись мазать из своих «панцергеверов» даже по цели типа сарай, — заметил я. — Ну, то есть по королевским бронеходам АBW-5.

— Так «П-геверы» — это уже старьё, — возразила Вилли. — В Пакте уже испытывают новые винтовки — одна под усиленный 8-миллиметровый патрон, а вторая под 20-миллиметровый.

— Хрена себе, — присвистнула Хильда. — Да это уже не винтовка, а настоящая пушка. Хочу.

— «Панцергевер» под 13-миллиметровый патрон весил больше пуда, — хмыкнул я. — Сколько же весит монстр в полтора раза больше калибром? К нему колёсный станок и пара лошадей прилагаются, не?

— Не писали, — слегка смутилась Мина. — Но вот лёгкий панцергевер должен весить фунтов тридцать. У папы винтовка не намного легче, так что управиться можно.

— Восемь миллиметров против бронеходов? — хмыкнула Хильда. — Залипуха какая-то… Ай!

Сестра получила очередной воздушный щелбан.