Орден геноцида

И я уже молчу о том, чтобы потратить на этого бандюка что-то из наших эликсиров последнего шанса. А лечебной магией такого ранга ни я, ни Мина не владеем.

Так что помрет дед Максим, да и хрен же с ним.

А этот тип, конечно, деловой. Очень удобно, чего уж там… Валить все на того, кто и сейчас ничего не скажет, а скоро и вовсе замолчит намертво. В прямом смысле этого слова.

– Думаешь, если он помрет, то с тебя и взятки гладки? Да нет уж, милсдарь. Мы-то и мертвеца сможем разговорить, если понадобится. – Я погрозил бандиту пальцем, не забыв добавить небольших молний, пробегающих по руке. – Но тогда нам будет полезнее он, а не ты… Смекаешь?

Налетчик торопливо кивнул.

– Тогда дай нам что-нибудь ценное, и мы скажем полиции, что ты просто вел автомобиль, не пытался в нас стрелять… Ну и все такое. Получишь по минимуму.

– В-ваше благородие, – выдавил бандит, – я… я и правда почти ничего не знаю. Вечным огнем клянусь, не знаю! Н-но… но я знаю, что поезд будет захватывать Либрия. А главный там – какой-то Юф.

Я поднялся на ноги и отошел чуть в сторону, впрочем, не спуская глаз с пойманных разбойников…

Или теперь правильнее говорить – террористов?

– Думаешь, к нам и правда заглянул тот самый Юф? – негромко спросила Вилли, не опуская трофейного карабина.

– Думаю… – протянул я, – что мы тут такого шума навели, а полицейских свистков почему-то до сих пор не слышно. Странно это…

Как есть странно.

Глава 14

– Ну и как ты собираешься вызволять мой мотоцикл? – скептически произнесла Хильда, покачиваясь в седле своей Снежинки. Одной рукой кузина держала поводья, а вторую положила на рукоять висящего на поясе револьвера.

– Как, как… – проворчал я, шагая на своих двоих и ведя под узды Пылинку. – Обыкновенно. Волшебные слова я знаю, вот как.

– А меня научишь?

– Баш на баш, сестра, баш на баш…

– Ну, после того как ты уговорил папу взять меня на охоту, я уже почти верю в то, что ты – исполняющий желания джинн, – хихикнула кузина и пропела: – Арабская но-о-очь!..

– Ты, главное, лишний раз рот не открывай, как до разговора с надзирателем дойдет, – сказал я. – Поприветствуешь, извинишься… Пообещаешь, что больше так себя вести не будешь.

– И он?.. – с сомнением произнесла Хильда.

– И он тебе сразу ключи от мотоцикла и вернет.

– Ой темнишь ты что-то, Курт, ой темнишь… Не может оно все так просто быть. Ну не может!

– Кто сказал, что будет просто? – пожал я плечами. – Дипломатия – это всегда поиск компромиссов…

– Не помню, чтобы ты у нас большим дипломатом был, – ехидно произнесла сестра. – Ты что, втихаря открыл Зелье Удачи? Так лучше бы философский камень поискал – я бы себе сразу купила…

– …«Цундапп Блиц», – гнусаво закончил я. – Ты что-нибудь новенькое придумаешь уже или нет?

– …Но я лишь бедняк. Из богатства – лишь сны,
Я грезы свои разбросал пред тобой.
Ступай же легко, ведь, шагая вперед,
Мои ты сминаешь мечты[1]

. –

продекламировала Хильда. – О, я поняла! Ты такой желчный, потому что у самого мечты нет! Тебе срочно нужно придумать, чего бы ты очень хотел купить!

– Быть может, банку клея? – хмыкнул я. – Кое-кому в рот влить, чтобы болтала помень… Тсс! Тихо. Почти приехали.

– Стой! Кто идет? – окликнул нас вышедший из дверей полицейской управы городовой.

– Не идет, а едет, – буркнул я.

При том, что вот как раз я и не ехал, а шел пешком, с трофейным карабином наперевес.

Хильда на своей лошадке таки ехала, а вот свою Пылинку мне пришлось отдать под перевозку трех замотанных в мешковину трупов. Трое выживших налетчиков были привязаны к седлу Снежинки и двигались своим ходом.

Почему?

А потому что полиция, мать ее так, не прибыла!

Мы прождали, наверное, с полчаса, но даже ни единого полицейского свистка не услышали. И это после стрельбы считай что в центре города! Хотя вон Хильду даже за обычную кабацкую драку ажно княжеская стража паковала. Безобразие, в общем. Совсем надзиратель Кот мышей не ловит…

Каламбур? Ну, пусть будет каламбур… А раз гора упорно не шла к пророку, нами было решено выдвигаться самостоятельно. За это время Семеныч собрал пяток дюжих парней, которые выволокли тела налетчиков из лавки и запаковали их в дерюгу. Но предварительно мы этих голубчиков обыскали – с полным на то основанием, между прочим. Никогда не отличавшаяся брезгливостью Вилли занялась тем покойником, которого подстрелила из карабина; Хильде достался бандит с двумя моими пулями в туше. Блондинка недовольно ворчала, но карманы обыскала, хотя и таким она заниматься и не любила.

Обвинений в мародерстве мы не опасались – что в бою взято, то законный трофей. А мы не какие-то там проходимцы с большака, а на княжеской службе вообще-то – даже Мина числится форестером при дяде, даже несмотря на то, что ей всего четырнадцать. Это замуж ей по традициям еще рано, а вот боевое оружие в военных кланах принято вручать уже лет в двенадцать – обычно кинжал или стилет…

Нам хиршфангеры дарили на восьмилетие. А в двенадцать лет – винтовки.