Орден Розги. Дрессаж

— Вот же идиот! Ну и зачем ты сейчас умоляешь меня? Я же предупреждала тебя, что ты попросишь ее оставить! Я уже приняла решение и не изменю его. Я выну ее еще медленнее, хотя я постараюсь захватить как можно меньше плоти. Ты испытаешь мучение, которому нет названия. Но, разумеется, если ты будешь вести себя достойно, я позволю тебе извлечь из твоих мучений наслаждение. Подними голову… и смотри. Госпожа ставит тебе на грудь свою восхитительную ногу, обутую в лаковую туфлю. Она предлагает тебе полюбоваться высоким изогнутым каблуком, попирающим тебя. Раб, страдающий ради наслаждения своего божества, ты имеешь счастье восхищаться самой восхитительной частью тела женщины — ее восхитительной ногой, которая одновременно с этим является предметом твоего поклонения и инструментом твоей пытки. Воспользуйся этим! Смотри!

И в этой позе было столько царственного очарования, и столь сильно было колдовство этого голоса, что мужчина, словно под гипнозом, начал возбуждаться. Барбара это заметила.

— Вот и молодец! Это я одобряю. А теперь возьми себя в руки. Согласись ради меня выдержать пытку. Положи руку на пол. Не пытайся меня трогать. Подчинись моей жестокости, а потом, может быть, я разрешу тебе насладиться моим сладострастием. Но не забывай, что на этот раз, если ты мне помешаешь, я пригвозжу тебе руку к полу паяльником. Приготовься. Я начинаю.

Надавив рабу на грудные мышцы кончиком туфли, она осторожно просунула этот кончик между телом и деревянной дужкой иглы. Затем медленно подняла. В горле раба заклокотал мучительный вопль. В ужасном напряжении он еле сдерживал себя, пытаясь выполнить дикий приказ и остаться неподвижным. Свирепая боль заставляла его содрогаться, и тем не менее, завороженный видом восхитительной ноги, он не закрывал глаза и находил в зрелище собственного мученичества такое наслаждение, что теперь оставался в ясном сознании.

Барбара потихоньку продолжала вынимать иголку, беспощадно надавливая и все больше уменьшая полоску кожи, зажатую между импровизированными клещами. Когда пытка подходила к концу, раб, несмотря на все свое мужество, уже был не способен владеть собой. Хриплое рычание доносилось из его горла, а закатывающиеся глаза свидетельствовали о том, что вскоре он снова лишится чувств. Лишь тогда, почувствовав, что его силы достигли своего предела, госпожа быстро вытащила иглу и одновременно отскочила в сторону, таким образом освобождая руку мужчины, которую она до сих пор удерживала в капкане своей туфли. Несчастный с воплем выгнулся дугой, а затем перекатился на бок. Из его глаз хлынул поток слез. Он подполз к своей госпоже и, рыдая, обхватил ее ноги. Он терся щекой о ее щиколотки, захлебывался от рыданий, сотрясался от неудержимых спазмов. А Барбара от всей души наслаждалась этим спектаклем, уже обеими руками лаская свое тело.

Прошло некоторое время, и раб наконец успокоился. Увидев, что он пришел в себя, госпожа высвободила из его рук одну ногу и заставила его раздвинуть бедра, изрядно расцарапанные ее каблуками. Она убедилась, что его мужское достоинство не ослабело и мыском туфли принялась тормошить половые органы, чтобы вновь довести до полной эрекции. Поза мужчины изменилась, и Барбара по силе его объятий поняла, что в нем растет желание. Это было то, что надо для задуманного ею сексуального наказания.

Мужчина медленно поднялся и встал на колени. Теперь он обеими руками крепко обхватил великолепные, затянутые в кожу бедра. А потом осмелел настолько, что принялся оглаживать зад Барбары. Она же, ощущая, как шевелится его член, немного раздвинула ноги, чтобы он мог проникнуть между ее бедрами. И как только раб просунул свое орудие, она тут же сжала бедра. Мужчина обезумел, прижавшись щекой к округлому животу затянутой в кожу статуи, он возбужденно шарил руками по телу своей госпожи.

— Ласкай мне груди… — шепотом приказала Барбара.

Удерживаемый за член, зажатый между ног госпожи, раб поднял руки к бесстыдно торчащим полушариям и принялся мять их. Из-под капюшона донесся новый приглушенный приказ:

— Если ты на самом деле мужчина, я хочу почувствовать твою силу. Отнеси свою богиню на ложе…

Раб вскочил, словно госпожа снова его ударила, забыв даже о том, что его член зажат между мускулистыми ногами затянутой в кожу статуи. Это немного охладило его пыл. С мучительным стоном раб рухнул на колени. Однако она продолжила дразнить его, насмешливо и одновременно чарующе:

— А ты не так уж сильно меня хочешь, как я погляжу. Даже не можешь вырваться из такой легкой ловушки. Неужели ты совсем обессилел? А я так надеялась, что ты продемонстрируешь мне все, на что способен.

Раб подчинился и избавился от силков ценой новых мучений. Затем он подхватил свою королеву на руки, донес до «комнаты страданий» и там почтительно опустил ее на ложе любви.