Орден Розги. Дрессаж

— Немного терпения, мой раб! Всему свое время, — говорила она сладким голосом. — А ты совершенно напрасно боишься спустить в мою прекрасную перчатку, это и так скоро произойдет! Возможно, и не тогда, когда тебе вдумается, но обязательно… Это забавно, не находишь? Женская перчатка на твоей твердой палке!.. Ну что ты там опять бормочешь? А, поняла! Успокойся! И не позволяй своему члену так раздуваться, когда я говорю о перчатке! Ты сам же себе делаешь больно. А ты ведь этого не хочешь!.. Какой ужас слышался в твоем голосе только что, когда ты говорил об этом! Ты так боялся совершить эякуляцию! Думал, наверное, что не будешь в состоянии обслужить меня, если это произойдет? Хороший раб, думающий о наслаждении своей госпожи… Только видишь ли, в чем дело — мне это безразлично. Когда мои половые губы зажимают мужской член, он никогда не опадает и держится так долго, сколько мне заблагорассудится для своего удовольствия. Час, два часа… Может и больше, если я пожелаю! И не имеет никакого значения, кончишь ты раньше или нет, это практически ничего не меняет. Итак, еще немного терпения, и ты окажешься во мне.

Она закончила свой туалет и вернулась в комнату. На сей раз наездница была облачена в кружевной корсет, сапоги, фетровую шляпку, залихватски сдвинутую набок, и длинные бежевые чулки из шелка. Она выглядела, как воплощение наиболее извращенного женского господства, как предмет высочайшего фетишистского поклонения. Приблизившись к рабу, она заметила, что его лицо озарилось счастьем и восхищением, и эти чувства порядком позабавили ее. Она натянула одну перчатку, затем достала другую изо рта своей жертвы, и принялась поигрывать ею.

— Не хочешь, чтобы я еще раз украсила твою палку, как делала это только что? — игриво спросила она. — Отвечай!

— Нет! Только не это! На этот раз мне никак не сдержаться. Скорее, умоляю вас! Не заставляйте меня больше томиться.

— И все же тебе придется помучиться еще. Я хочу рассказать тебе одну историю! Истории — это так поучительно! Я поведаю тебе об одном твоем собрате по несчастью, который на протяжении многих месяцев был заключенным в инквизиторском застенке. А потом великий французский писатель Вилье де Лиль-Адан написал об этом книгу. Она называлась «Пытка надеждой»! Уверена, это будет очень познавательно для тебя.

— Ох! Что вы еще придумали?

Барбара села на приставную лесенку, приняв вызывающую позу с высоко скрещенными ногами, чтобы как можно выгоднее продемонстрировать рыжеватые сапоги со шпорами, и начала рассказывать:

— Как я тебе уже сказала, это история об одном несчастном, который на протяжении нескольких недель подвергался пыткам. Хотя, сказать по правде, все-таки не таким, как ты! И вот в один прекрасный день, прямо накануне казни, тюремщик забыл запереть камеру! Осужденный заметил это, дождался вечера и сбежал из камеры. Он прошел подземными коридорами через пустые комнаты, тысячу раз рискуя быть обнаруженным. Наконец он добрался до конечной цели своих устремлений: впереди брезжил выход, за которым была долгожданная свобода. И в это мгновение великий инквизитор, специально поджидавший его в этом месте, приветствовал его словами: «Как так, дитя мое!.. Вы хотите нас покинуть!»

Они сделали это нарочно. Это была наивысшая жестокость — пытка надеждой! И вот я спрашиваю тебя, дурака: ты действительно надеялся насладиться моей плотью? Наполнить меня своей липкой спермой? Осквернить эякуляцией свою королеву? Идиот! На протяжении этого часа ты тоже испытал пытку надеждой! Понял? Итак, оставь свои грязные мечты и приготовься к реальности, где, уверяю, тебя ждет множество разнообразных ощущений!

Для раба это было последней каплей. Он стал дергаться на козлах, пытаясь освободиться.

— Это отвратительно! — возмущенно воскликнул он. — Я не хочу! Я отомщу!

Но удар хлыста по истерзанной груди превратил его слова в рычание.

— Заткнись и смотри! — приказала Барбара. — Я надеваю перчатку на твой член… и жду. Я ничего не делаю, только жду… Чувствуешь, какая она теплая и мягкая, перчатка твоего божества? Да, конечно, чувствуешь. Мне не надо даже дотрагиваться до тебя, чтобы догадаться, какой ты сейчас твердый. И это хорошо… Самое большее через пару минут ты спустишь в нее, на моих глазах и даже без моих прикосновений. Разумеется, твое наслаждение могло бы стать потрясающим, если бы я соизволила тебя выдоить… Но поскольку ты посмел воспротивиться, я до тебя даже не дотронусь. Ты кончишь без всякого удовольствия… а вот потом, ты наконец-то будешь в нужном состоянии, чтобы меня обслужить! Ах, я вижу, как напряглись твои мускулы! Осталось недолго. Ты больше не можешь сдерживаться. Можешь стонать, если хочешь! Мне нравится слушать твои стоны… Ну-ка, посмотрим… началось… из тебя уже потекло… Чувствуешь, как утекает твое наслаждение? Еще… давай еще… до конца!