А ниже – кривой взволнованный текст:
И еще ниже. Совсем быстрыми буквами, будто пытающимися убежать от кого-то:
– И все-таки он… – сказал Тилвас.
Зрачки артефактора как будто вытянулись, уши словно настороженно встали торчком. Я же чувствовала, как липкий страх сковал меня по рукам и ногам.
Да, мы знали, что наш Враг – могущественен. Но все-таки сенатор, то есть одно из первых лиц государства… Как зачарованная, я смотрела на строчки: «вел дело ”Резни в Зайверино”». Та сама «шишка» из Пика Волн, которую все ждали, пока я была в тюрьме. Тот самый следователь, который отдал приказ казнить неизвестную девушку, назвавшуюся моим именем и признавшуюся в убийстве студентов, чтобы поскорее закрыть это неудобное дело.
Или чтобы никто больше не искал правду? Чтобы не делиться с другими своими догадками о сущности, вселившейся в Дерека?
– Это не все, – сказала Галаса. – Перед картотекой мы с Мокки успели побывать в кабинете сэра Айтеша. Там лежала его курительная трубка. Когда я коснулась ее, мне удалось вызвать кое-какие видения из его прошлого.
– Рассказывай, – попросил Тилвас.
И Галаса рассказала.
О том, как одним холодным весенним утром в Орден Сумрачной Вуали торжественно привели новоизбранного сенатора – Цигу Лорча. Как сэр Айтеш провел для него экскурсию, с воодушевлением и внутренним трепетом рассказал про их проекты, про спасение неизлечимо больных. Показал отдел заклинателей, показал артефакты, каталоги – все на свете.
Лорч с искренним интересом слушал и признавался: он давно подозревал, что рёххи ближе, чем кажется. Что он счастлив узнать, что его подозрения оправдались, и приложит все силы, чтобы дело Ордена ширилось.
Лорч был приятным и обходительным, и когда ушел после знакомства, пообещав скоро вернуться, сэр Айтеш был очень доволен. Каждый раз он боялся, что Орден прикроют, потому что остальные сенаторы относились к нему с брезгливой опаской, то и дело заводили речь о неких «этических аспектах», а в последние годы все сокращали и сокращали финансирование… Однако новоизбранный Лорч оказался полностью на их стороне и пообещал лоббировать дело Ордена среди коллег.
Вскоре Лорч вернулся с очень хорошим чеком. Но ничего не делается просто так, и сенатор начал убеждать Айтеша, что ему тоже нужен рёхх. Свой рёхх.
– Я же должен знать, за что плачу? – ласково улыбался он. – Все великие ученые проверяют свои гипотезы на себе, в конце концов.
Он был так деликатен, так убедителен. Свежая кровь в Сенате. Деятельный, энергичный. Прекрасная улыбка. Сэр Айтеш сомневался, но…
Деньги. Даже мечтателям, даже ученым, даже лекарям нужны деньги – вот она, неприглядная истина нашей жизни.
После нескольких раундов переговоров сэр Айтеш отдал приказ подселить в Цигу Лорча рёхха пурлушэма. Павлин – замечательный выбор. Из мелких духов, но символизирует власть и почёт. Лорч был доволен.
Обряд прошел как надо, хотя заклинатель Пэрри Шитбро нервничал куда сильнее обычного, а сам Лорч после подселения не только избавился от всех, даже мельчайших хворей, но и стал выглядеть гораздо моложе, чего обычно не случалось с пациентами Ордена.
«Странно», – подумал тогда Айтеш, но не стал акцентировать на этом внимание.
Сенатор был доволен, финансирование стало щедрее, свободы – больше. Единственное – сотрудница картотеки доложила о том, что один из помощников сенатора якобы рылся в Орденских записях о других пациентах в день подселения… Но это звучало нереалистично. Скорее всего мужчина просто заблудился.
После подселения Лорч перестал приходить в Орден, а вот чеки все прибывали и прибывали. Айтеш иногда писал ему, спрашивал о самочувствии. Он посылал к Лорчу заклинателя Пэрри Шитбро для регулярных осмотров – раз они уже были знакомы, – и Пэрри каждый раз возвращался с отчетом: все хорошо, подселение прошло удачно, пурлушэм прижился.