Ордер на убийство

– Как я могу заснуть? Сергей Петрович, неужели вы не понимаете, что я места себе не могу найти?

– Понимаю. И все же, Олечка, самым лучшим будет, если ты постараешься заснуть.

– Я не смогу.

– Постарайся. Я думаю, Павел рано или поздно объявится.

– А если не объявится?

– Объявится. А не объявится, утром я начну искать его сам. По своим каналам.

– Сергей Петрович, а вы не думаете… – Замолчала.

– Что – я не думаю?

– Вы не думаете, что после ресторана он поехал к этой девке? К этой певице? А?

– Олечка… Ну что ты… – Радич прокашлялся. – Я знаю Пашу. Во-первых, он ведь тебя любит, я это вижу.

– Ну и что? Он может любить, но поехать к другой.

– Думаю, это исключено. Он просто не тот человек, который может пускаться в сомнительные авантюры. Нет, исключено. Он ни к кому не мог поехать.

– Думаете?

– Думаю. Больше того, уверен в этом. Ложись спать.

– Ну а… – Снова замолчала. – Ну а вдруг… – Не выдержав, заплакала, а точнее – заскулила: – Вдруг его… уже нет… С-с-сергей П-п-петрович? А? Вдруг его убили?

– Олечка, перестань… Паша не тот человек, он не позволит что-то с собой сделать. Ложись спать. У тебя есть снотворное?

– Есть что-то. В аптечке.

– Прими. И тут же ложись спать. Утром я тебе позвоню. Хорошо?

– Хорошо.

Положив трубку, он взял кофеварку. Подумал: с Павлом что-то не так и его в самом деле надо искать. Но где и как?

Может быть, ощущение одиночества и сблизило его с Молчановым, к которому он испытывал отцовские чувства. Радич знал всю историю Павла, знал, что его отец умер, когда тому было шестнадцать лет, и часто замечал, что относится к Павлу как к сыну.

Грузовик, долго мчавшийся по прямой, начал делать поворот за поворотом. При этом он изредка уходил под уклон или поднимался по склону – было похоже, машина заезжает и выезжает из подземных тоннелей. В конце концов, после долгого подъема на каком-то склоне и разворота на сто восемьдесят градусов, Молчанов решил приподнять брезент и выглянуть.

Место было ему знакомо, грузовик шел по путепроводу возле Савеловского вокзала. На фронтоне вокзала светились неоновые буквы, у пустой сейчас стоянки такси ожидали пассажиров.

Спустившись с верхнего моста, грузовик замедлил ход, стал поворачивать направо. Свернул в привокзальную улочку.

Вглядываясь в спящие дома, Молчанов подумал: «Похоже, конечным пунктом грузовика будет вокзал, а именно погрузо-разгрузочные пакгаузы».

Наконец грузовик остановился. Молчанов услышал, как открылась дверца кабины, как водитель спрыгнул на землю и, хлопнув дверцей, ушел.

Посидев немного, решил: все, можно вылезать. Вряд ли патрули будут искать его здесь – место, где он сейчас находится, расположено в противоположном от Зюзина конце Москвы.

Отогнул брезент, мягко спрыгнул на землю. Прислушался – тихо. Чуть отойдя, осмотрелся. Точно, машина стоит у пакгаузов Савеловского вокзала. Конечной его целью должен стать ближайший к вокзалу дом на Сущевской улице, возле которого, он знал, расположены несколько будок с телефонами-автоматами. Но сначала ему нужно найти кое-что здесь.

Проскользнув незаметной тенью вдоль забора, он вышел к дальнему пакгаузу. У ближней к вокзалу погрузо-разгрузочной платформы, возле перронов, горел свет, там стояли люди, но здесь, у границы грузовой территории, никого не было.

Забравшись на дек, начал поиски. В конце концов в самом дальнем углу дека нашел то, что искал, – небольшой ломик для скалывания льда. Взяв его, спрыгнул на землю и не спеша зашагал к Сущевской.

Его часов, «капитанских», на руке сейчас не было, их сняли тоже, и ему пришлось сделать небольшой крюк, чтобы увидеть вокзальные часы, они показывали половину четвертого. Подойдя к телефонным будкам, осмотрелся. Тихо, ни одного человека. Что ж, он попробует сначала осмотреть все телефоны-автоматы, – может, кто-то случайно забыл взять вывалившийся жетон. Но если он не найдет жетона, придется попортить имущество.

Осмотрел все телефоны-автоматы. Как он и ожидал, жетона ни в одной ячейке возврата не оказалось. Убедившись в этом, взял ломик и осторожно подсунул острие под один из телефонных аппаратов. После нескольких медленных точных движений отсоединил аппарат от стенки будки. Потянув его за собой, оторвал провод и, не забыв прихватить ломик, вернулся с аппаратом к дальнему пакгаузу.

Положил коробку на асфальт у пакгауза, поднял ломик и несколькими ударами просто развалил аппарат. Присел, взял рассыпавшиеся по асфальту жетоны. Оглядевшись и убедившись, что вокруг по-прежнему никого нет, вернулся к телефонным будкам.

Вошел в одну из будок, снял трубку, опустил жетон в щель.

Его план основывался на том, что в части, где они служили с Радичем, все они, чтобы не быть расшифрованными, переговаривались по телефону не с помощью слов, а перестукиваясь по особой, ими самими разработанной системе. Всю систему он сейчас не помнил, но некоторые комбинации остались в памяти навсегда. Одна из этих комбинаций была следующей: «Нахожусь в опасности, встречаемся на том же месте во столько-то часов».