Орел и Дракон

— Но мне негде взять столько! Даже мой брат, король Карл, не может мне помочь, потому что у него слишком много врагов… — графиня запнулась, подумав, что норманнам незачем знать о трудностях короля франков. Хотя слабость королевства они каждый день видят и так.

— Да я же не говорю, что ты должна дать им пять тысяч фунтов! Ты должна только пообещать. Скажешь, что собрала и что брат-король помог. И пригласишь их на переговоры, пообещай накинуть, если что. А в качестве первого дара, чтобы, дескать, склонить к переговорам, твои люди отвезут им вина. Вот вина действительно надо будет найти, и побольше. Сможешь?

— Уж не хочешь ли ты их отравить? — с беспокойством спросил Хериберт.

— Нет. Убить их таким образом будет жестоко и неблагородно. Но пьяные и полупьяные не смогут достойно сопротивляться, и мы предложим им сдаться. А трезвых перебьем, — спокойно и деловито сказал Рери. — Вот кого мы точно убьем, неважно, пьяных или трезвых — сыновей Сигимара. Ингви и его братьев, кто окажется с ним.

— У нас осталось вино прошлого урожая, правда, не очень много… — заметила графиня. — Но можно поискать в монастырях… Я думаю, епископ не откажется помочь благому делу…

— Сколько времени тебе понадобится?

— Я сейчас не могу сказать. И еще ведь надо будет найти посланцев, чтобы они решились на такой подвиг и сумели достойно выполнить порученное.

Графиня вопросительно оглянулась на своих людей. Здесь толпились все те, кто придавал ее дому блеск — управляющий, конюший и прочие слуги. Все это были достойные люди и добрые христиане, прекрасно справлявшиеся со своими обязанностями. Но после того как ее прежний конюший, посланный к Сен-Кантену, не вернулся, браться за такое поручение и вовсе никто не хотел.

— Если епископ Лиутгард благословит и вы, госпожа графиня, позволите, то я мог бы поехать в Сен-Кантен, — с обычным непреклонно-смиренным видом заметил Хериберт.

— Ты? — графиня удивилась.

— Да. Ведь мой христианский долг — всемерно помогать ближнему, а значит, способствовать избавлению графа Адаларда.

— Но ты понимаешь, как это опасно?

— Все мы в Божьей воле, госпожа. Но я знаю язык норманнов, и мне легче будет с ними объясниться. К тому же как пленник я для них не представляю никакого интереса. Если же Господь решит призвать меня к себе — я с радостью припаду к Его престолу, ибо, хотя грехи мои велики, не менее их мое раскаяние и желание быть достойным слугой Божьим. Но Господь, в неизмеримой милости своей, столько раз хранил меня и уберегал тогда, когда, казалось, нет иного исхода, кроме смерти — я верю в милосердие Господне, Он убережет меня и сейчас.

— Да, пожалуй, — Рери подумал и кивнул. — Ты тоже по-своему удачливый человек. Но тянуть нельзя. Если здесь не больше трех дней пути, то свеи могут узнать о нас. И тогда нам будет гораздо труднее. Вот что, — решил Рери. — Поклянись вашим Богом, что не обманешь нас и не отступишь от нашего соглашения, и мы отведем свое войско от Амьена. Отойдем в дубравы, чтобы нас было не видно от реки и дороги.

— Хорошо, — графиня кивнула и приказала что-то своим домочадцам, которые стояли в некотором отдалении, с тревогой наблюдая за беседой госпожи с королем варваров. Он годился ей в сыновья, но тем не менее держал в руках ее судьбу и судьбу ее семьи.

Один из мужчин поклонился и ушел в другую половину дома, за деревянную перегородку, покрытую цветными коврами по обе стороны от двери в резных косяках.

— Ты придумал это все сам? — спросила графиня у Рери, пока майордом исполнял поручение. — Ты так молод…

— Я не очень-то молод! — не всерьез оскорбился Рери, как может оскорбиться на такое замечание только человек от шестнадцати до восемнадцати лет. — Мне вручили меч шесть лет назад, и уже шесть лет я мужчина. И всю свою жизнь я знал, что мне предстоит сражаться за честь и достояние моего рода. У нас есть такая поговорка — орел кричит рано. Это значит, что достойный человек должен проявить себя еще в юности. А что до этих замыслов, то я видел со сне Одина. Это он подсказал мне.

— Не знаю, кого ты видел во сне, — Хериберт обеспокоено покачал головой. — Но ваши идолы мертвы и не могут подсказать никакой доброй мысли. Дьявол искушает и советует вам, принимая облик ваших ложных богов.

— Это еще кто? — Рери нахмурился.

— Дьявол — противник Бога и злой советчик всех людей, он учит отступать от заповедей Божиих и совершать грехи, то есть такие поступки, за которые человеку после смерти придется отвечать перед Богом. И если грехи слишком тяжелы, то и наказание посмертное будет очень, очень суровым. Я не хотел бы, чтобы ты навлек на себя Божий гнев, Хрёрек. Но ты еще так молод — если ты примешь в сердце образ Христа, он простит тебя. Я сам научу тебя всему, что нужно знать доброму христианину…