Оренбургский владыка

Делегатов было много и почти все – фронтовики. Из станиц, из войсковых кругов приехало всего несколько человек – славные сивые старики, увешанные Георгиевскими крестами.

Шума и криков на съезде звучало столько, что некоторые даже затыкали себе уши хлебным мякишем, либо специально выструганными деревяшками, как бутылки пробками, – крики и шум на казаков действовали сильнее, чем разрывы снарядов. Впрочем, крикунов скоро поприжали и выселили на балкон, велели сидеть там тихо, не «питюкать». Те знали, как решительны казаки, и быстро прикусили языки.

Уже на второй день казачьего съезда Дутов понял, что в полк он не вернется – здесь, в Петрограде, замаячила такая перспектива, что у него даже дыхание перехватило, а сердце заколотилось так громко, что войсковой старшина временами даже переставал слышать речи делегатов.

Съезд принял одно важное решение, – прежде всего для биографии Дутова, – создать Союз казачьих войск. Дело это требовало бюрократических усилий, беготни и мозолей на пальцах безотказных писарчуков, поэтому была создана специальная комиссия, получившая громкое название Временного совета Союза казачьих войск. Председателем Временного совета стал Саватеев – человек хотя и малоизвестный, но очень доброжелательный, внимательный и сдержанный, без гучковских заскоков – пена у него на губах, как военного министра, никогда не появлялась. Савватеев готов был выслушать всякого посетителя и посодействовать ему. Для облегчения жизни Савватееву назначили несколько помощников, старшим из них стал Дутов.

Он сразу оценил собственный взлет, понял, в какие горние выси может вознести его новая должность.

Выйдя на улицу из душного зала, в котором без малого неделю заседал съезд, Дутов осенил себя широким крестом:

– Теперь я хорошо знаю, к какому горизонту плыть. Теперь хрен меня насадишь на вилку, как кусок селедки – я сам кого угодно насажу… Так, глядишь, скоро и лампасы к штанам пристрочат. Славное это дело! Любо!

Перед Временным советом стояло несколько задач. Первая – подготовить новый съезд, вторая – оградить казаков от дурной агитации, проникшей на фронт, и третья… Третья задача обычно проходит во всякой повестке дня под формулировкой «разное». Этого «разного» было много.

С графом Келлером Дутов больше не связывался.