Ореол

Как выяснилось чуть позже, проснулся я рано. То ли потому что лёг тоже рано, то ли потому что забыл задвинуть шторы, и рассеиваемый туманом над озером свет солнца наполнил комнату и разбудил меня. Но вероятней всего, не спалось мне вследствие того, что я долго пробыл на другой стороне планеты и пока что не переключился на новое время.

Сделав дыхательные упражнения для Настройки, я уселся в центр кровати, поджав под себя ноги. Сначала я пробежался вниманием по всем снам и их обрывкам, какие смог припомнить. Не найдя ничего интересного, я перешёл к вспоминанию того сна, который заставил меня проснуться посреди ночи и оставил после себя тревожное ощущение, не прошедшее до сих пор. Я зафиксировал своё внимание на самом запоминающемся образе из того сна и начал дышать особым образом, показанным мне Хулианом, когда тот учил меня практике «припоминания».

Ощутив, что внимание стало подвижным, я направил его на конец сна, который я хорошо помнил. После перешёл на событие, предшествующее ему. И так от конца к началу. Подобным образом я пересмотрел сон два раза, и только после этого прокрутил его от начала к концу.

Сон

Я опять был на том обрыве, что и во сне на баркасе. Только на этот раз на самом краю обрыва стоял красный почтовый ящик, такой же, как на пристани, с которой меня забрал лодочник. К скале на другой стороне долины приближалась буря. И снова передо мной был человек в серой рубашке и штанах, но на этот раз это был другой человек. Это был Артём, хозяин дома на воде. Он стоял спиной ко мне и подзывал меня рукой. Мне не нужно было видеть его лицо для того, чтобы знать, что это он. В отличие от первого раза, я смог пошевелиться, и с трудом переставляя ноги, дошёл до него. Во всём теле ощущалась жуткая тяжесть, а взгляд фокусировался очень плохо. Оказавшись рядом с Артёмом, я не посмотрел на него, почему-то мне было страшно это делать. Он взял меня за руку и мне тут же стало спокойней, а тело перестало ощущать прежнюю тяжесть. Какое-то время мы стояли и смотрели на принимающую ужасающие и величественные облики бурю. Она как будто накатывалась на скалу снова и снова, каждый раз меняя форму и цвет. Буря появлялась вдалеке и стремительно приближалась к скале, пока не поглощала её, и так десятки раз подряд. В последний раз она стала

буро-сиреневой, но вместо того, чтобы остановиться на скале, она рывком двинулась на нас. От неожиданности я отпрыгнул назад и отпустил руку Артёма. Это тут же меня разбудило.

Когда я проснулся ночью, то испытал сильную тревогу и даже страх. К счастью, страх удалось быстро прогнать и скоро я снова заснул, а вот лёгкое чувство тревоги сохранилось и после пробуждения. Успокоив мысли, я прокрутил в обратном порядке предыдущий день, приготавливаясь к предстоящему, и только после этого сделал зарядку и отправился в душ, где вспомнил про рацию, оставленную в куртке. Быстро домывшись, я буквально выскочил в комнату даже не вытираясь. Взяв с подоконника кинутую туда вечером куртку, я нащупал рацию и зарядку. Всё было на месте. «Беспечно, Сашенька, очень беспечно ты себя ведёшь», – выговаривал я сам себе, вытираясь.

Тайник я сделал быстро. Отделочные доски стены в гардеробной были прибиты небольшими гвоздиками. Одна из нижних досок поддалась легко, стоило вытащить пару гвоздей, подцепив их за шляпки лезвием складного ножа. Между бетонной стеной и досками оказалось достаточно пространства для рации и зарядки.