Орган времени

Сотни ветвей времени, сотни миров – наверно, их были уже сотни. Правда, в прошлом я попадал всегда в один, именно свой мир, но делал там что хотел, и изменения рождали новые и новые ветви времени в будущем, новые миры. Я не задавался никакой целью, просто бросал себя во время и попадал куда-то, а там уже решал, что хочу здесь. Иногда я сидел тихо и лишь смотрел изнутри, что делает тот я, который там, слушал его мысли и чувства. А иногда брал все в свои руки и уводил его, себя, куда считал нужным. Веселые компании, тихие встречи, вздохи под луной – чего было больше? Не знаю. По-моему, хватало всего.

Это было как жизнь. Когда я находился там, все выглядело реально и как всегда. Но потом я уходил оттуда, и все исчезало, словно и не было. Этого и не было, просто я проводил там несколько часов, а потом уходил. То, что случалось, не имело отношения ко мне – я делал так именно поэтому. Мне нравилось жить там, где меня нет, где все понарошку, хотя и реально как в жизни – ненастоящие люди, ненастоящие чувства, ненастоящий я.

Впрочем, те, кто вокруг, не думали так, для них все было настоящим и происходило в их собственной жизни. Но я знал, что это неправда, они ошибаются, думая, что все проходит или, наоборот, приходит хоть что-то. Или что они такие, как есть сейчас. Сейчас – какое смешное слово! Не значащее ничего. А настоящее, где я сам был на их месте… Меня почти не было в настоящем, только во сне, лишь во сне я был в настоящем – это ничего, с этим еще можно мириться.

Итак. Я сделал свою жизнь сплошным сном… вечным сном – ха-ха. А там, где я жил на самом деле… этого не было на самом деле.

Я ждал Ее… Нет! Как славно быть нигде! Ничто не тревожит, когда тебя нет. Я переставал думать о Ней, когда уходил во время, а в настоящем только зевал и закрывал глаза. Я не ждал Ее, мне было все равно. К черту настоящее! К черту тех, кто реален и может быть в моей жизни!

У меня было все: друзья, женщины, одиночество, любые развлечения в любое время. Да! Именно так – в любое время. Моложе или старше – я был таким, каким хотел. В жаркое лето или в снежную зиму, на песке у моря или в осеннем лесу среди опавших листьев и запаха дождя. Что еще нужно? У меня было все, все, что только можно желать.

Ребенком?

Я лежал в кроватке, хлопая глазами, и погремушки висели передо мной. Я протягивал руку, дергая их, и погремушки отзывались волшебной симфонией солнечного детства. Я улыбался беззубым ртом.

Стариком? Пожалуйста…

Я сидел перед телевизором. Ноги укрыты пледом. Чашка недопитого чая на столе, полупустая пачка таблеток рядом с ней. Мои волосы седы, мое лицо покрыто морщинами. Не хочется двигаться, лучше сидеть спокойно, тогда тяжесть и болезни не тревожат. Я помнил все, что было со мной. Память хранила события ушедших лет, я мог думать о них, вспоминать. Я знал, как прожил свой век. Теперь он прожит – да. В телевизоре показывали старый фильм, почти такой же старый, как и я. Один из актеров сказал старую шутку. Я улыбался беззубым ртом.

Впрочем, перемещаясь во времени, я редко впадал в такие крайности – ребенок, старик. Нет, это было интересно всего один-два раза. Чаще я был просто молодым и выбирал себе эпизод по настроению или перемещался куда попало, все равно куда. Я мог быть где угодно. Вся жизнь была передо мной, все мои жизни.

Как-то я сидел на кухне после очередного перемещения. Хотелось спать, но нужно было поесть. Я бездумно жевал, глядя в пустой экран невключенного телевизора. Было утро… или вечер – какая разница? Мысли о Сергее Степановиче пришли ко мне. Я думал, был ли прав, когда поступил с ним так? Не знаю. Возможно, не стоило делать это. Но что сделано, то сделано. Во всяком случае, это никак не отразилось на нем самом. И еще я думал, что правильно поступил, когда ушел от него. Он не звонил, не интересовался тем, где я и что со мной. Похоже, я действительно стал ему не нужен. Ну и ладно. Я не хотел видеть его, он не хотел видеть меня – мы жили в согласии. Все жили в согласии, кто хотел этого.

Леночка? Я не вспоминал о ней. Совсем не хотелось вспоминать ее. Да и нечего было вспоминать. Вот разве что, вкусные обеды… Я усмехнулся. Потом положил остатки колбасы в холодильник и поплелся спать.

К черту реальность! К черту мир настоящих людей! Его нет…

* * *

– Я раньше боялась оставаться в темноте, – тихий шепот в ночи.

– А теперь?

– А теперь у меня есть ты.

Деревья за окном, ветер за окном. Молчаливые сосны – ночные стражи полночного мира. Кто хочет напасть на него? Ветер качает ветви, тени на потолке колышутся во тьме в такт шелесту за окном… Или нет? Они сами по себе, эти тени. И шелест сам по себе, и деревья, и ветер. Всех укрывает ночь.

Она чуть приподнялась в постели.

– Я хочу пить, – сказала она.

– Сейчас принесу.

– Нет, лежи. Я сама.