Орифламма

Ш у б б е р т (подносит руки к ушам). Вы меня оглушите, господин инспектор…

П о л и ц е й с к и й (кричит). Старший!

Ш у б б е р т (с полным ртом, затыкая уши)…Старший!!!

П о л и ц е й с к и й. Внимательно слушай, что я тебе скажу, Шубберт, слушай, да оставь ты свои уши, не затыкай их, а то я тебе их сам заткну… (Силой опускает ему руки.)

Н и к о л а й (последние реплики он слушает с возрастающим интересом). Но… но… что здесь происходит, что происходит?

П о л и ц е й с к и й (Шубберту). Глотай! Жуй! Глотай! Жуй! Глотай! Жуй! Глотай! Жуй! Глотай!

Ш у б б е р т (с полным ртом, нечленораздельно)…зве… вы… те… ко… нны… дев… шек…

П о л и ц е й с к и й (Шубберту). Что ты говоришь?

Ш у б б е р т (выплевывая все изо рта в руки). Разве вы не понимаете? Как прекрасны колонны храма и колени девушек!

Н и к о л а й (со своего места Полицейскому, который по-прежнему занят своим делом и его не слушает.) Что вы делаете с этим ребенком?

П о л и ц е й с к и й (Шубберту). Дуришь, вместо того чтобы глотать. За столом не болтать! Сопляк! Посмотрите на него! Бессовестный! Никаких детей здесь нет! Глотай все! Быстро!

Ш у б б е р т. Да, господин инспектор… (Кладет в рот то, что выплюнул в руку. Говорит с полным ртом, глядя в лицо Полицейскому.) Во-се…

П о л и ц е й с к и й. И это тоже. (Засовывает ему в рот еще кусок хлеба.) Жуй!.. Глотай!..

Ш у б б е р т (безуспешно пытается жевать)…ои… о…

П о л и ц е й с к и й. Что?

Н и к о л а й (Полицейскому). Он говорит, что хлеб черствый, как дерево, как железо. В него уже ничего не лезет. Вы что, не видите? (Даме.) Не так ли, мадам?

П о л и ц е й с к и й (Шубберту). Это все его упрямство!

М а д л е н (вносит последнюю чашечку кофе, ставит ее на стол, но никто кофе не берет и вообще не обращает на него никакого внимания). Кофе, пожалуйста, чай!

Н и к о л а й (Полицейскому). Но он все-таки старается, бедный ребенок! Это дерево, это железо застряло у него в горле!

М а д л е н (Николаю). Если он захочет, он сам может за себя постоять!

Шубберт пытается закричать, но задыхается.

П о л и ц е й с к и й (Шубберту). Быстрей, быстрей, глотай, тебе говорят, глотай сейчас же!

Потеряв терпение, Полицейский подходит к Шубберту, открывает ему рот и, засучив рукава, намеревается затолкать ему все прямо в горло. Николай неожиданно встает, молча угрожающе подходит к Полицейскому и застывает перед ним.

М а д л е н (удивленно). Что это с ним?

Полицейский отпускает голову Шубберта. Шубберт не двигается, продолжает молча жевать, наблюдая за происходящим.

Полицейский удивлен вмешательством Николая. Дрожащим голосом, почти плача, он обращается к нему.

П о л и ц е й с к и й. Но, господин Николай Вто-Рой, я ведь только выполняю свой долг. Я здесь не для того, чтобы его мучать. Мне нужно все-таки узнать, где скрывается Маллот, фамилия заканчивается на «т». Другого способа у меня нет. И выбора у меня нет. Что же касается вашего друга, который, я надеюсь, станет и моим другом (указывает на раскрасневшегося Шубберта, который сидит и жует), я его искренне уважаю. И вас тоже, дорогой Николай Вто-Рой, я тоже уважаю. Я слышал о ваших книгах, о вас…

М а д л е н (Николаю). Мсье тебя уважает, Николай.

Н и к о л а й (Полицейскому). Вы лжете!

П о л и ц е й с к и й и М а д л е н (одновременно). Что?!

Н и к о л а й (Полицейскому). Дело в том, что я ничего не пишу, и горжусь этим.

П о л и ц е й с к и й (ошеломленно). Да нет же, нет, мсье, вы пишете. (Начинает бояться.) Нужно писать.

Н и к о л а й. Бесполезно. У нас уже есть Ионеско. Этого достаточно.

П о л и ц е й с к и й. Но, мсье, всегда есть что сказать… (Дрожит от страха. Даме.) Не так ли, мадам?

Д а м а. Нет, нет, не мадам, мадемуазель!..

М а д л е н (Николаю). Господин старший инспектор прав. Всегда есть что сказать, поскольку современный мир разлагается, то можешь быть свидетелем разложения.

Н и к о л а й (рычит). Мне наплевать!..

П о л и ц е й с к и й (дрожит все больше и больше). Но, мсье!..

Н и к о л а й (презрительно смеясь в лицо Полицейскому). Мне плевать, уважаете вы меня или нет. (Хватает Полицейского за ворот пиджака.) Вы что, не понимаете, что вы сумасшедший?

Героическим усилием воли Шубберт жует и глотает, с ужасом смотрит на все происходящее на сцене.

У него виноватый вид, рот слишком набит хлебом, и он не может вмешаться.

М а д л е н. Но позвольте, позвольте…

П о л и ц е й с к и й (возмущен, ошеломлен, садится, потом встает, опрокидывает стул, стул ломается). Я?.. Я?..

М а д л е н. Возьмите кофе!

Ш у б б е р т. Мне уже не больно, я все проглотил, все проглотил!!!

Когда произносятся следующие реплики, на Шубберта никто не обращает никакого внимания.

Н и к о л а й (Полицейскому). Да, вы, именно вы…

П о л и ц е й с к и й (весь в слезах). О!.. Это уж слишком… (Со слезами на глазах обращается к Мадлен, ставящей на стол чашки.) Спасибо за кофе, Мадлен! (Плачет.) Это несправедливо, чудовищно!

Ш у б б е р т. Мне больше не больно, я все проглотил, мне больше не больно! (Встает, весело ходит по сцене, подпрыгивает.)