ОРИГИНАЛ: Горькая трава полынь (Первая книга)

  Очнулся я, потому что голова пыталась лопнуть. Было непривычно тихо, звонко и очень больно. Так больно, что глаза слезились и никак не могли открыться.

  - 'Аист', ответьте на терминале! 'Аист'? - глухо надрывался в наушнике кто-то чужой.

  - Терминал на линии, - неужели это мой голос?

   Открыл глаза... и сразу зажмурился. Легче не стало: как свет, так и темнота мутили до подступающей к горлу рвоты.

  - С вами говорит дежурный навигатор 'Дела чести'! Проверьте блокировку терминала!

  Пришлось сделать вторую попытку открыть глаза.

  - Блокировка в красном секторе.

  - Отлично! Не вздумайте покидать терминал. У вас - последствия контакта с эс-эм разумом. Готовьтесь принять медиков и абордажную команду. Младший сержант Веарен, не молчите, у вас всё в порядке?

  - Так точно, - выдохнул я, и обхватил страдающую голову.

  Почему он сказал 'отлично'? Что хорошего, что энергощиты терминала не были активированы, когда мне прилетело по башке? С кем, он сказал, у нас последствия контакта? Со смэшниками?! Хэдова Бездна... Это, получается, я всё-таки псих? И смэшниками был захвачен 'Парус'? Значит, Логан справился?

  - Оставайтесь на связи, - вклинился дежурный. - Помощь будет в течение получаса. Полчаса продержитесь? Рядом должен быть меддиагност, время у вас есть.

  Я нашарил на пульте вызов меддиагноста, капсула, загудела, выезжая из своего гнезда, и добавляя мне головной боли. Не в силах подняться и лечь в капсулу, я протянул руку. Щуп диагноста оплёл её металлической сеткой, экран замигал и налился кровью. Похоже, досталось мне и гамма-излучения по самое не хочу, не только встряхнуло ударной волной. Скверно. Лучше бы лечь в капсулу и дать ей себя обколоть. Только я же потом не встану.

  Это были очень, очень длинные сорок четыре минуты до стыковки с госпитальными катерами. Я помню ещё, как впустил на терминал штурмовиков с 'Дела Чести' и бригаду медиков, дальше - совсем смутно.

  Официальной версии о том, каким способом смэшники попали на 'Парус', мы так и не дождались. Твари подчинили себе команду 'Паруса' и погнали корабль на стыковку с нами, зомбируя по ходу всех, до кого дотягивались.

  В штабе сразу сообразили, что происходит. Но почти весь личный состав нашего 'Аиста' был к тому моменту под психическим контролем смэшников. Консервация называется. Живые биоконсервы - жрать и спать. И из этого состояния тебя потом психотехникам с месяц вытаскивать приходится, ещё не каждый отходит.

  Когда меня разбудили после двух суток искусственного сна, корабль напоминал госпиталь. Весь экипаж лежал в медкапсулах или в карантине.

  Пустые коридоры сразу стали гулкими, блекло-сиреневые переборки сливались с полом и потолком в мистические туннели. Плюс меня всё ещё мутило от дозы гамма-излучения, которую я хватанул по причине неактивированных щитов на терминале.

  Парней из команды, кто дежурил, как и я, на участках первой линии обороны, тоже пришлось не только 'снимать с консервации', но и лечить от облучения. А мой маленький тех-напарник просто тихо двинул тапки в своём закутке, и, когда прибыла спасательная бригада с 'Дела чести', корабля, по случайности вообще не пострадавшего от смэшников, медики взяли, ставшее неожиданно маленьким и гибким тело, погрузили на магнитную платформу и повезли куда-то, даже не попытавшись подключить к диагносту.

  Он был нормальный, в общем-то, парень, этот желтопузый. Но совсем не урод, что его и доконало, в конце концов. Меня спасли устойчивость к перегрузкам и полное слияние с ложементом, плохоньким, но погасившим хотя бы часть удара. А мёртвое тело теха поддерживали уже не кости, а жёлтый комбинезончик.

  Но у нас хотя бы корабль почти не пострадал. Далтит, он и на Экзотике далтит. А вот 'Парусу', обычному блоковому линейнику, досталось полной меркой. Пока я шёл из медотсека в свою каюту, где не был неделю (двое суток сна плюс реабилитация), всё думал, как бы выпроситься в спасательную команду. У людей выше порог переносимости гамма-излучения, чем у смэшников. Пилоты - так точно выжили. С нашей уродской устойчивостью и не в таких условиях выживают.

  Я знал от госпитальных медиков, что на 'Парусе' всё ещё разбирают завалы и ищут уцелевших. К себе в каюту зашел только собрать вещи и переодеться.

  Корабельные медики носят красное, но экстренные команды институтов госпитальной медицины - синее с тремя белыми вертикальными полосами люминофора на груди. Меня тоже так вырядили, пока я у них лежал, и бесило это неимоверно. Ведь такую же форму носят психотехники. А по мне - так уж лучше быть психом, чем ручной обезьянкой Гендепа.

  Только полез в шкаф за родной голубенькой формой, как мембрана двери за спиной зашипела, расползаясь. Я оглянулся и увидел Дьюпа.

  Он тоже был в чужой форме, с 'Нирваны', потому что у парней с 'Дела чести' шевроны синие - под герб Аттлы, что снаряжала корабль, а на нём были в чёрную и белую полоску. Но это я заметил уже потом, кинувшись к нему и едва не уткнувшись носом в эту левую нашивку.