Оригинал

Конечно, ничто не мешало ему стряхнуть мои руки или просто закрыть глаза, ускользая от моего визуального вскрытия его эмоций. Но деспот этого не сделал. И даже более того — на пару мгновений совершенно исчезла извечная преграда серого льда, что всегда так или иначе маскировала его чувства, и я задохнулась от шока, ухнув с огромной высоты в целый их бушующий океан. И пусть мое погружение было сверхкратким, и совершенно точно здесь могла бы утонуть в мгновенье ока, но отныне и всегда я буду желать оказаться в этой яростной пучине снова.

— Ты меня хоть когда-то будешь слышать? Для меня ни черта не поменялось от слов Дану! Ты выбрал меня до них, а я разглядела, что ты — тот самый, целую вечность назад! Голем, человек… да в этом мире хренова куча рас и племен, окажись я хоть кем, разве это поменяло бы что-то в том, что ощущаешь вот здесь? — я протиснула между нами ладони, одну прижав к его груди, а другую к своей. Прямо напротив, плотно-плотно, так, что мощное биение пульса будто перетекало из его тела в мое и не понять, кто под чей ритм подстраивается.

Отрицание вспыхнуло в его взгляде, и деспот потянулся к моим губам, скользя одновременно ладонью под подол платья, и я едва не застонала в разочаровании, потому что понимала, что он хочет снова сделать. Проигнорировать эмоции, трансформировав каждый порыв в обнаженную похоть, которая спалит эту гудящую между нами энергию, не дав перейти ей на новый уровень. Но удивив меня, Грегордиан лишь кратко коснулся моих губ, и, обхватив затылок, прижал мое лицо к своему плечу, со вздохом устраивая подбородок у меня на макушке, будто мы подростки, обнимающиеся в подъезде.

— Я слышу тебя, — сказал он так тихо, что я могла пропустить это, не будь настроена на него всем своим существом. — Эдна… я…

— Монна Илва, мой архонт! — конечно Алево не утрудил себя даже вежливым покашливанием, но, скорее всего, Грегордиан узнал о его приближении, едва тот вошел в покои.

Я хотела соскользнуть с перил или хотя бы выглянуть из-за плеча Грегордиана, но он напряг руку, удерживая мою голову на месте, и стиснул вторую на бедре, не позволяя сместиться.

— Монна Илва, приветствую! — голос деспота напоминал похрустывание ломающегося льда. — Ты сообщила о существовании артефакта Короткого пути моей первой фаворитке.

— Это не она! — пискнула я, дернувшись в его захвате, и на этот раз Грегордиан отпустил меня, отступая в сторону.

Я спрыгнула с перил, одергивая платье и глядя в лицо Илве, ожидая там увидеть подозрение в предательстве. Но, к ее чести, она осталась невозмутимой.

— Триста одиннадцать! — насмешливо хмыкнул деспот.

— Что? — недоуменно уставилась на него я.

— Мне триста одиннадцать по человеческому летоисчислению против неполных тридцати у каждой из вас, дамы, — пояснил Грегордиан. — Стоит ли пытаться меня обмануть?

— Это сделала я, — не изменившись в лице, признала Илва, а я досадливо выдохнула.

— С какой целью ты это сделала? — прищурился деспот. — Хотела, чтобы Эдна нашла его и сбежала от меня, освободив для тебя пространство?

Я хотела возразить, но деспот поднял руку, требуя молчания, продолжая сверлить Илву тяжелым взглядом.

— Нет. Я нуждалась в нем для себя, — без колебаний ответила девушка, не пытаясь опустить глаза и выглядеть хоть сколько-то виноватой. — Ты не желанен мне, и судьба сосуда для твоего наследника мне претила. Я буду наказана?

Естественно, Грегордиан не мог обойтись без того, чтобы не выдержать театральную паузу, источая угрозу и подозрительность всем своим видом, за что мне дико захотелось его треснуть что есть сил.

— Нет, не будешь, монна Илва, — наконец сказал он и мгновенно расслабился. — Но чтобы получить артефакт, а также полную свободу от меня, тебе придется нам помочь.

Недоверчивый взгляд Илвы метнулся ко мне, потом снова к деспоту.

— В чем должна заключаться моя помощь?

— Я в курсе, что в тебе принц Раффис признал свою единственную.

— Очевидно, это так, — безразлично ответила девушка.

— Очевидно то, что ты, как и монна Эдна, страдаешь крайней степенью забывчивости, раз я не узнал эту новость ни от одной из вас.

Я молча закатила глаза, а Илва вообще никак не прореагировала на этот упрек. Видимо поняв, что никто из нас не собирается разразиться слезами раскаяния, Грегордиан буркнул нечто неразборчивое о женщинах и продолжил:

— Я намерен призвать сейчас принца Раффиса и объявить ему, что откажусь от своих прав на тебя. И даже позволю ему претендовать на обладание моей бывшей невестой, — губы Илвы дернулись, а глаза прищурились, выдавая, наконец, что ей не все равно, а Грегордиан при этом довольно ухмыльнулся.

И он еще что-то там говорил про возраст! Словно мальчишка, который досаждает кому-то в стремлении добиться нужной реакции. Я шагнула вперед, желая вмешаться, но деспот зыркнул на меня гневно, и я отступила. Не потому, что испугалась или впечатлилась, а потому, что признала его законное право руководить этим процессом.

— Я бы спросил, довольна ли ты перспективой связать себя с драконом, но теперь вижу, что вопрос излишен, — констатировал деспот.