Оригиналы

Дейв ест свой попкорн, и пару минут мы не разговариваем. Я хочу, чтобы поскорее начался фильм, тогда молчание не будет таким очевидным. Вместо этого Дейв, прочистив горло, спрашивает:

— Значит, ты живешь с мамой?

— Угу, — осторожно подтверждаю я.

— А что случилось с твоим отцом? — этим вопросом Дейв застает меня врасплох. Сперва это кажется слишком бесцеремонным, пока я не вспоминаю, что Элла-то, наверное, уже болтала с ним о семье. До сих пор мне не приходилось выдумывать что-то на эту тему, ведь на самом деле у меня нет отца.

У Оригинала отец был — у Нее была счастливая семья — но потом Она умерла, а ее родители подписали контракт с лабораторией моей мамы, чтобы Ее оживили. Наша мама выкрала нас, сказав, что операция не удалась. Конец истории.

— Ну, он… — начинаю я и тут же замолкаю, так как не имею понятия, что говорить. Врать не хочется, но и правду сказать я не могу. Я стараюсь выдумать что-то расплывчато-непонятное и, наконец, говорю: — Я точно не знаю, что произошло. Это не та тема, которую мама любит обсуждать.

— О, понятно. — Мне кажется, я увидела разочарование в его глазах. — Я не хотел поднимать неприятные темы. Прости.

— Неважно, я просто не в курсе. Это что-то вроде табу.

— Прости, — повторяет Дейв смущенно. Просто невероятно, как он умудряется так быстро превращаться из самоуверенного хама в робкого паренька. Он поворачивается к экрану и съедает несколько пригоршней попкорна. Я понимаю, что немного запорола дело, будучи слишком… ну… собой.

Как бы поступила Элла?

— Спасибо, что привел меня, — говорю я тихо, так как экран уже зажегся и осветил наши лица зеленым. Я отбрасываю все сомнения по поводу Дейва и просто улыбаюсь.

В ответ Дейв улыбается так, как еще ни разу сегодня не улыбался, как мне кажется, очень искренне.

— Нет. — Он наклоняется немного ближе ко мне и, понизив голос до более подходящей для кинотеатра громкости, говорит: — Тебе спасибо. Ты выбрала именно тот фильм, который мне хотелось посмотреть.

Когда начинаются титры, мы с Дейвом идем в огромный двухэтажный книжный магазин и разглядываем товары. Я направляюсь в отдел музыки, Дейв следует за мной. Пока мы изучаем проходы, он расспрашивает меня как заправский журналист. Элла предупреждала, что он любит играть в «Двадцать Вопросов».

— Какое у тебя второе имя?

— Вайолет.

— Мило. — Парень одобрительно кивает головой.

— А когда у тебя День Рождения? — продолжает свое «интервью» Дейв. — Мой ты знаешь с заседания Студенческого самоуправления, но, когда была твоя очередь, прозвенел звонок.

— 13 января.

— Уже скоро. Приму к сведению. — Он нахально поводит бровями, вызывая у меня желание нахмуриться, но я заставляю себя улыбнуться. Вопросы не иссякают. — У тебя есть домашние животные?

— Нет, а у тебя? — Я пытаюсь перевести «стрелки» на него.

— Неа. Какая у тебя любимая еда?

— Бекон.

Дейв смеется так громко, что даже люди, стоящие через три прохода, смотрят в нашу сторону. Когда смех затягивается, я понимаю, что он смеется надо мной.

— А что? — недоуменно спрашиваю я.

— Ничего-ничего. Просто бекон… Я имел в виду любимое блюдо.

— Любое, в составе которого есть бекон, — говорю я, перед тем как надеть наушники, чтобы прослушать недавно вышедший компакт-диск. Это заставляет Дейва перестать задавать вопросы. Я слушаю музыку и наблюдаю, как он бродит туда-сюда; парень выглядит немного потерянным без нашей болтовни. Пытаясь понять его, я вдруг осознаю: он и сам себя еще не понял.

Стараясь вести себя обыденно, он минует несколько проходов, прежде чем останавливается перед лестницей, ведущей на второй этаж. Я смотрю, как он останавливается, поворачивается ко мне и жестом показывает, что пойдет наверх, по случайному совпадению попав в ритм песни, играющей у меня в наушниках. Я киваю, показываю пальцем на наушники, сообщив ему, что собираюсь еще послушать.

Когда он исчезает из поля зрения, я вздыхаю свободно: подпеваю и постукиваю большими пальцами по коробке от компакт-диска, которую держу в руках. Первая композиция заканчивается, начинается баллада; и тут кто-то касается моего плеча. Я оборачиваюсь и вижу… Шона, в черных джинсах и черной рубашке, волосы его как-то еще больше всклокочены, чем обычно. Он взволнованно смотрит на меня, а в его руке — такой же компакт-диск, как и в моей.

Я снимаю наушники.

— При-и-и-ивет, — говорю я, вытаращив глаза и улыбаясь.

— Привет. — Он выглядит таким же радостным от встречи со мной, как и я от встречи с ним. — Хороший, правда? — спрашивает он, показывая на коробочку от компакт-диска в моей руке.

— Невероятный, — киваю я, прежде чем как бы случайно взглянуть на лестницу.

Шон шагает ко мне и заглядывает в глаза.

— Я думал о тебе все выходные. Хотел позвонить, но не знал, вдруг твоя мама ответит… Не могу поверить, что мы вот так вот столкнулись здесь!

Еще один нервный взгляд в сторону лестницы.

— Знаю. Это просто безумие.

— Не хочешь выпить кофе или что-то типа того?

Еще один быстрый взгляд, на этот раз он все-таки замечает.

— Ты пришла сюда с кем-то? С мамой?

— Нет! То есть да, я пришла кое с кем, но не с мамой…