Орлята

Ломидзе открыл рацию и побелел: простреленный аппарат бездействовал. Разведчики, забыв о еде, обступили Ломидзе и смотрели на маленький аппарат так, как они смотрели бы на своего погибшего боевого друга. Это было самой большой бедой, какая могла на них свалиться в глубоком вражеском тылу. Теперь они ничего не смогут сообщить командованию.

Верещагин оглядел своими умными глазами уронивших головы товарищей.

— Приказываю носы не вешать! А сейчас — спать.

Он завернулся в плащ-палатку, но уснуть не мог.

Задача, возложенная командованием, еще не была выполнена целиком. Как ни напрягался, изыскивая выход из затруднительного положения, он видел только два пути. Побывать на еще не разведанных участках и как можно быстрее вернуться в подразделение. Но тогда они могут задержать донесение. Второй путь — попытаться достать рацию у противника. Но добыть рацию у противника, даже учитывая все его слабости, едва ли удастся. В то же время воинская честь и совесть не позволяли ему возвращаться, не выполнив боевого задания. «Решу утром», — подумал он и повернулся на другой бок, Когда его наконец разморило, он ясно, как наяву, увидел Лиду. «Жемчужина, разве ты здесь?» — тихо сказал он. Лида улыбнулась и ответила: «А ты еще не забыл меня, моряк! Помнишь, как я укусила тебя, когда мы вплавь переправлялись на наш берег?..»

Притулившись к широкой спине Верещагина, спал Ильяс Акбулатов, спали все разведчики; только часовой да Ломидзе не смыкали глаз. Ломидзе разобрал свой аппарат, тщетно пытаясь вернуть ему силу. Слушая тревожный рокот сосен, он нетерпеливо строил планы, один смелее другого.

Верещагин, проснувшись, сказал, что решил побывать на неразведанных участках и как можно скорее вернуться домой.

Но когда они стали подниматься по покрытому светло-бурым мхом склону горы, передовой дозор дал сигнал остановиться. Минуты через две показалась высокая фигура Ломидзе. Он бежал, чуть пригибаясь вперед, держа автомат в руке.

— За сопкой, у подножия, — финны!

Верещагин кинул колючий взгляд. Слева и сзади — болото, спереди в любую минуту могут выйти финны, а справа вилась узенькая полоска леса. Вдоль нее Верещагин и решил выбираться. В разведку он послал Акбулатова с Каербековым.

— Выясните, можно ли пройти.

Оставшимся Верещагин приказал занять круговую оборону. Пока разведчики готовили огневые позиции, вернулись Акбулатов и Каербеков.

— Товарищ командир, дорога отрезана. Там финны, — доложил Акбулатов. — Я заметил даже пулемет под сваленным деревом.

Верещагин, нахмурясь, обдумывал несколько минут положение. Разведчики ждали его решающего слова. Верещагин поднял голову. Загорелое его лицо было суровым и спокойным.

— Скажу прямо: тяжелое положение, товарищи. Все пути нам отрезаны. Есть только один выход — продержаться на этой высоте до вечера, а с темнотой ударить по врагу и выскочить из кольца. Не впервой нам, друзья. Покажем, что значит советский разведчик.

Спокойствие и решимость Верещагина подействовали на разведчиков, они оживились.

Наблюдатель Каербеков заметил, что на болоте зыблется камыш. Немного спустя отряд финнов показался у самого подножия высоты.

— Без моей команды не стрелять, — предупредил Верещагин.

От вражеского отряда отделились трое финнов с автоматами. Постояв немного, они осторожно двинулись вперед, озираясь по сторонам.

Разведчики ничем не выдавали своего присутствия. Вражеский дозор приближался. Можно было ясно различить их лица и длинные козырьки фуражек.

Верещагин решил подпустить финнов поближе: тогда они очутились бы в тяжелом положении, им не укрыться на голом склоне горы.

Разведчики до того искусно замаскировались, что финны не обнаружили их до последней секунды. Зазвучала громогласная команда Верещагина:

— Рота, по фашистам огонь!

Трое шедших впереди фашистов повалились на землю, не успев сделать ни выстрела. Остальные залегли, открыв беспорядочную пальбу. Огонь разведчиков, хорошо укрытых за камнями в ячейках, был гибельным для врага. Не выдержав, маннергеймовцы начали отступать.

Разведчики преследовали их огнем до тех пор, пока они не скрылись в болотных зарослях.

Ломидзе был недалеко от младшего лейтенанта. Он тихо, чтобы слышал один Верещагин, сказал:

— Товарищ командир, разрешите подобрать финские автоматы.

Верещагин кивнул головой.

Ломидзе пополз, прячась за выступами скалы. Финны, заметив его, открыли огонь, разведчики в ответ дали залп по камышам.

Ломидзе, прихватив три автомата и патроны к ним, благополучно добрался до своего окопчика.

— Сейчас будем жарить из их же «суоми», — подмигнул он. — Пожалуй, не обидятся на свое оружие.

Каербеков до боли в глазах наблюдал за тылом. Неожиданно кусты сдвинулись и поплыли. Остановились, опять поплыли. Каербеков дважды свистнул, давая знать, что враг показался с тыла.

В это время послышался тройной свист, означавший, что враги появились и справа.

— Короткими очередями! — командовал Верещагин.

Финны ползли цепями по всему фронту.

Разведчики отбили еще две атаки.