Орлята Великой Отечественной…

Воспитанник Советской Армии, которому не было еще девяти лет, стал разведчиком. Одетый под деревенского мальчугана, он ходил в тыл врага с котомкой за плечами. У него уже было боевое задание: запоминать, где, что и сколько.

Немцы почти не обращали внимания на плохо одетого, вихрастого мальчика. Встречая его, угощали подзатыльником.

Стасик стал не по-детски серьезным, особенно после того, как увидел тела повешенных мирных советских людей, сожженные дома, испепеленные села.

Когда бои шли уже на территории Венгрии, у озера Балатон, Стасик был ранен осколком мины в бедро. Его отправили в госпиталь в город Секешфехервар. Этот город юному воину запомнился на всю жизнь. На его глазах здесь разыгралась кровавая трагедия.

Советские войска вынужденно оставили Секешфехервар. Эвакуировать раненых полностью не успели. Фашисты ворвались в госпиталь. Они зверски уничтожили всех тяжелораненых, выкидывая их прямо из окон на мостовую. В живых остался один Станислав Полянский. Своей жизнью он обязан молодой венгерской женщине, которая, рискуя собой, на руках вынесла беспомощного мальчика из госпиталя. Она прятала Стасика у себя до тех пор, пока наши войска не выбили гитлеровцев из города. Как ее звать, кто она, Полянский не знает, но помнит, что она жила где-то недалеко от госпиталя. Возможно, была санитаркой…

Стасик после выздоровления разыскивал свою часть. В селе Хереткихаза его задержал офицер из особого отдела дивизии. Выручили солдаты, знавшие Полянского по госпиталю. Мальчика зачислили в состав 120-й отдельной разведроты 114-й гвардейской Дунайской Краснознаменной стрелковой дивизии.

В роте Стасик быстро прижился и стал своим. Он ходил с солдатами в разведку, а иногда просто бегал как связной с одного командного пункта на другой с поручением или пакетом. Приказом по дивизии от 4 апреля 1945 года он был награжден орденом Славы III степени, ему было присвоено воинское звание "гвардии младший сержант".

Советская Армия на всех фронтах неудержимо двигалась вперед, освобождая Европу от фашистской нечисти. Автоколонна 114-й дивизии проходила через австрийское село. Стасик ехал на автомашине, рассматривая дома с высокими крышами, похожими на огромные шалаши. И вдруг заметил: в чердачное окно одного из домов выглянул мужчина. Стасик пытался обратить на это внимание бойцов, ехавших с ним на машине. Но они только отмахнулись от него руками: "Мало ли что пацану может взбрести в голову…"

Когда за селом колонна остановилась на отдых, Стасик попросил разрешения у старшины роты пройти по селу. Его, как разведчика, влек к себе чердак, где он заметил человека. Стасик гордо шел по улице, как и подобает ходить победителям. Осмелевшие жители села с удивлением рассматривали советского мальчика в военной форме, с автоматом на шее и пистолетом на боку. Австрийцам странно было видеть подростка в форме и с орденом на груди.

Сравнительно быстро он нашел тот дом. Не задумываясь, вошел во двор. Держа наготове автомат, осторожно пробрался в помещение. В комнатах увидел разбросанные вещи и бумаги. Верно, хозяевам не хватило времени на сборы. В доме стояла необыкновенная тишина. Стасик только слышал, как учащенно билось его сердце. Казалось, кто-то притаился и вот-вот бросится на него. Любопытство толкало его вперед. Собравшись с духом, он заглянул на чердак и только тогда убедился, что в помещении никого нет. Стасик облегченно вздохнул и с досады сплюнул. Не может быть, чтобы он ошибся. Дом тот самый…

Разочарованно обойдя ряд дворовых построек, Стасик нашел эсэсовскую шинель с погонами офицера. В карманах ее обнаружил, патроны от парабеллума и удостоверение. Но мало ли он видел на своем фронтовом веку шинелей? Стасик не обратил на это особого внимания.

Заглянув в пустой сарай для скота и не приметив там ничего, он хотел уже выйти, но вдруг остановился как вкопанный… Из-под перевернутой кормушки выглядывал пистолет. У юного разведчика лихорадочно заработала мысль: "Нет, пистолет не в руке человека, иначе не лежал бы плашмя на земле". Стасик осторожно подошел к кормушке и схватил парабеллум. Ему показалось, что кормушка вздрогнула. На всякий случай он отскочил к дверям и, держа наготове оружие, закричал "Хенде хох! " и еще что-то, по-венгерски.

Кормушка поднялась, и — он меньше всего этого ожидал — из-под нее вылез высокий мужчина… в спортивной форме. В руках у него ничего не было. Но, несмотря на это, Стасик, угрожая автоматом, заставил его поднять руки. Неизвестный пытался объясниться с ним на ломаном русском языке.

— Товарищ, я поляк! Бежаль от немца…

— Вперед! — решительно сказал Стасик. — В штабе разберутся…

В расположении роты над Станиславом посмеялись. Солдаты поверили в рассказ поляка.

Повеселевший поляк попросил у солдат русской махорки. Прикуривая, он взглянул в сторону сумрачного Стасика. В глазах поляка сверкнул злой огонек.

"Фашист", — подумал Стасик, вдруг вспомнив про шинель и документы.