«Орлёнок» (1900). Драма, 6 актов

Дитрихштейн и Обенаус

(встают).

Что значит?..

Герцог.

Тогда безмятежная Вена

Предвидеть грозы не могла;

Твердила, следя равнодушно

За мощным полетом орла:

«На Лондон несут его крылья…»

На Лондон? Напрасный покой.

Уж близился к ней император…

Вы знаете, верно, какой?..

Дитрихштейн.

Но, герцог…

Герцог.

Он Страсбург покинул,

У Кельна он Рейн перешел…

И смело над Австрией сонной

Спустился могучий орел…

Австрийцам он дал серенаду…

О, это был чудный парад:

Сульт бил в барабан с увлеченьем,

И трубы вел смелый Мюрат!

Свой славный маневр продолжая,

Он Вертинген взял по пути,

Был в Ульме…

Дитрихштейн (в испуге).

Что значит?.. Откуда?..

Герцог

(продолжая все сильнее).

С коня не успевши сойти,

Взять Эсслинген – Нею велит он.

Его знаменитый приказ

Как гром – и веселый, и грозный:

«Готовить осаду сейчас!»

И он торжествует победу

В 17-й день октября…

Дитрихштейн и Обенаус.

Но, герцог… О Боже великий…

Герцог.

На пленных австрийцев смотря!

Дитрихштейн.

Но вы…

Герцог.

В ноябре он был в Вене,

В Шенбрунне спустился орел.

В Шенбрунне… Где я прозябаю…

Там ночь во дворце он провел.

Обенаус.

Но, герцог…

Герцог.

Следит за врагом он,

Свой умысел смелый тая…

Однажды он войску кидает:

«Назавтра, назавтра, друзья!..»

Наутро он мчится галопом,

Летит перед войском своим:

«Солдаты! Покончим сегодня

Ударом одним громовым!»

Средь огненно-красных мундиров,

Пылающих ярко вокруг,

Мелькает его треуголка

И серый походный сюртук.

Войска необъятны, как море,

Но солнца в том море он ждет.

И вот уж пылает восход…

И солнце в улыбке, все солнце

Истории он отдает…

Обенаус

(глядя на Дитрихштейна).

А?!! Дитрихштейн?..

Герцог.

Да… вот как!..

Дитрихштейн.

Обенаус?

Герцог

(ходя взад и вперед. С возрастающей горячностью).

Смерть! Стоны!.. Ужас! Двадцать тысяч пленных.

Обенаус (бегая за ним).

Я вас молю…

Дитрихштейн (так же).

Подумайте! Что, если…

Герцог.

Окончена блестящая война.

Мой дед к отцу идет на бивуак.

Свиданье происходит…

Дитрихштейн.

Герцог, герцог…

Герцог

(скандируя, безжалостно).

На би-ву-аке…

Обенаус.

Боже!.. Замолчите…

Герцог.

И мира просит дед мой у отца,

И мой отец согласие дает.

Дитрихштейн.

Что, если кто-нибудь услышит вас?

Герцог.

Потом раздача отнятых знамен…

Считайте: восемь в ратушу…

(Графиня и молодой человек мало-помалу вышли из-за ширмы, бледные и трепещущие. Они уложили все свои пакеты и пробуют на цыпочках пробраться к выходу, все еще слушая герцога. В своем волнении они роняют картонки, и те падают со страшным шумом).

Обенаус

(оборачивается и видит их).

Что это?

Герцог.

И пятьдесят в Сенат!

Обенаус.

Здесь эти люди…

Дитрихштейн

(бросаясь к ним).

Ступайте прочь!

Герцог

(громовым голосом).

И пятьдесят в собор…

Везде знамена!!

(Жест, как будто распределяет знамена, – вне себя).

Обенаус.

О, какой позор!

Дитрихштейн

(торопя графиню и молодого человека, которые собирают вещи).

Скорее… Вот еще вам два картона…

Вот шляпы… ну…

Герцог

(падая в изнеможении на кресло).

Знамена… Все знамена…

(Графиня и молодой человек выходят).

Дитрихштейн.

При них!

Герцог

(в припадке кашля).

Знамена!..

Дитрихштейн.

Что ж нам делать?.. Герцог…

Герцог.

Молчу, молчу…

Дитрихштейн.

Теперь молчать уж поздно.

Что скажет Меттерних?.. При этих людях…

Герцог

(вытирая свой лоб).

К тому же все равно… Я на сегодня

Не знаю больше (кашляет), господин профессор!

Дитрихштейн

(наливая ему воду).

Воды, скорей… Опять вас мучит кашель.

Герцог

(отпив воды).

Не правда ли… успехи сделал я?

Дитрихштейн.

Однако книги все известны мне,

Все на счету…

Обенаус.

Что Меттерних нам скажет?..

Герцог (холодно).

Вы ничего не скажете ему,

Иначе вам же будет худо.

Дитрихштейн

(тихо, к Обенаусу).

Правда,

Нам с вами будет лучше умолчать.

Нам здесь поможет герцогиня-мать.

(Стучит в дверь Марии-Луизы).

Могу ль войти?..

Скарампи (показываясь).

Войдите.

(Дитрихштейн входит к Марии-Луизе. Спускается ночь. Лакей ставит лампу на стол).

Герцог (к Обенаусу).

Я надеюсь,

Вы кончили… придворный ваш урок?..

Обенаус

(поднимая руки к небу).