Орлы и звёзды

Я сделал вид, что размышляю над его предложением. На самом деле мне просто нужно было проанализировать ситуацию, которая складывалась для меня чересчур гладко. Пара тумаков и я нашёл постой. Принял решение податься в Петроград и не в одиночку, а с группой преданных мне боевиков, и на тебе блюдечко с голубой каёмочкой. С первого захода попадаю именно к большевикам, хотя, если мне не изменяет память, в те времена… Что значит «те»? Для меня-то они как раз эти. Неважно, «те» – «эти», но верховодили в конце 1916 года в будущем Барабинске меньшевики и эсеры, а мне подфартило попасть к большевикам. Мало того, мне сходу предлагают заняться обучением боевой дружины и потом отобрать бойцов в свой отряд. Подстава? Очень было бы похоже, кабы не одно «но». Кому я тут, нафиг, сдался? Что, в этой дыре кто-то ждал попаданца? Бред. Тогда что? А не думаешь, ты, Глеб Васильевич, что тебе просто везёт. Тупо, против всех правил, везёт – и ничего больше. И поскольку другого объяснения пока нет – воспользуемся этим.

— А что, Илья Иванович, пожалуй, я соглашусь!

Лицо инженера, который следил за моими раздумьями с некоторой тревогой, просветлело.

— Вот и отлично! Что касается паспорта… Как у вас с наличностью? «Катенькой» располагаете?

Я припомнил, что как минимум одна сторублёвая купюра среди собранных для меня Макарычем денег имелась. Поэтому утвердительно кивнул.

— Прекрасно! — видимо обрадованный тем, что не придётся потрошить партийную кассу, воскликнул Илья Иванович. — Тогда поступим следующим образом. Вы вместе с машинистом Знаменским и его дочерью, наведаетесь в местный полицейский участок и запротоколируете там утерю документа. Затем с этой бумагой едете в Каинск. Там в управе спросите господина Выручайло, — говорящая, согласитесь, фамилия! — и он за сто рублей выправит вам временный паспорт.

— Так просто? — удивился я.

— Не просто, а за сто рублей, — напомнил инженер. — А потом это будет далеко не первая услуга, которую нам окажет господин Выручайло.

— Сочувствует нашему делу? — поинтересовался я.

— Просто любит деньги, — пожал плечами Илья Иванович. — С жильём у вас, как я понимаю, всё в порядке. Вы ведь у Знаменских остановились?

— Да, но я бы хотел оттуда съехать.

— Что так? — удивился инженер. — Хозяева не глянулись?

— Скорее наоборот, — буркнул я, чувствуя, что краснею.

Это не осталось незамеченным, и Илья Иванович понимающе покачал головой:

— Оно так. Варя девушка видная. А при вашем образе жизни такая привязанность ни к чему. Я верно истолковываю?

— Верно, — вздохнул я.

— Да и Тимоха это не одобрит… — как бы продолжил мысль Илья Иванович, но тут же спохватился: – Ладно, есть у меня для вас жильё! Я снимаю небольшую квартиру, так одну комнату готов уступить вам – устроит?

— Вполне!

* * *

По дороге в полицейский участок Варя взяла меня под руку, при этом лицо её было преисполнено решимости. Василий Митрофанович чуть приотстал, и хотя я постоянно чувствовал на себе его взгляд, было неясно, то ли он одобряет поступок дочери, то ли не одобряет меня. В участке всё сошло вполне гладко. Полицейский чин составил бумагу для управы, протянул её мне и задал завершающий вопрос.

— Вы где остановились?

— Глеб Васильевич остановились у нас, — отчётливо произнесла Варя.

Полицейский хитровато посмотрел на меня, а я поспешил сказать:

— Василий Митрофанович и Варвара Васильевна оказали мне любезность, предоставив приют на несколько дней. Но сегодня я съезжаю на квартиру инженера Терентьева.

После моих слов в помещении повисла тишина. Потом я услышал, как кто-то выбежал, — это точно была Варя – как крякнул с досады Василий Митрофанович, а полицейский наградил меня напоследок укоризненным взглядом. Мы вышли на улицу. Вари не было видно. Всю дорогу до дома прошли молча. Я сразу ушёл собирать вещи – оставаться в этом доме после того, что натворил, я более не мог. Вернувшись в горницу, крикнул в сторону комнаты Вари.

— До свидания, Варя!

Она не вышла и не ответила. Протянул руку насупившемуся Василию Митрофановичу.

— Спасибо за приют!

Тот руки не подал, сказал укоризненно:

— Неладно поступаешь, Глеб Васильевич. Взбаламутил девку и айда? Ты хоть и безбожник, — лба на иконы ни разу не перекрестил – а всё же совесть должон иметь. Может, не пара она тебе?

— Причём тут это? — в сердцах воскликнул я. От Терентьева я знал, что хотя Знаменский в партии и не состоит, но собрания, когда не в поездке, посещает регулярно. Выходит, мог я пред ним слегка приоткрыться. — Дочь у вас замечательная, и любой почтёт за счастье иметь такую жену. Но я солдат и впереди у меня сотни боёв, такого ли мужа хотите вы для Вари?

Машинист вздохнул и пожал-таки мне руку.

— Ладно, Глеб Васильевич, ступай с Богом!

* * *