Орлы на войне

Оставив четырех легионеров лежать на земле – центурион даже не успел проверить, мертвы они или только ранены, – его солдаты двинули вперед. Подобно косяку рыб, которому угрожает хищник, ближайшие к ним варвары отступили, сохраняя, однако, при этом строй. Некоторые снова запели, горланя барритус, знаменитую боевую песнь германцев. Пусть они и варвары, но храбрости им не занимать, подумал Тулл. Ни на одном из них нет брони, и все же они сражаются с нами.

– Двигаемся дальше! – приказал он.

Десять шагов. Пятнадцать. Двадцать. Ворота уже совсем близко. Тулл разглядел массивную перекладину, скреплявшую обе их половины. Чтобы приподнять эту махину, понадобится как минимум человек шесть. Шесть, и пока они будут возиться с нею, ни один из них не сможет дать отпор противнику. Но так ли это важно? Между тем главарь узипетов, широкоплечий вождь в красном плаще, проревел приказ, и его воины снова устремились вперед. «Неужели мы так и не дойдем до ворот?» – с горечью подумал Тулл.

– Во славу Рима, братья! Во славу Рима! – крикнул он.

– Во славу Рима! – отозвались легионеры.

Рев их глоток приостановил варваров, но лишь на мгновение. Предчувствуя скорую победу – ведь их было как минимум втрое больше, чем солдат Тулла, – узипеты с копьями наготове бросились вперед. Лохматый выбрал в качестве будущей жертвы Тулла. Противно осклабившись, он выкрикивал какие-то ругательства. Его руки были толсты и крепки, как дубовые сучьи. У Тулла пересохло во рту. Один удар копьем – будь то по щиту или по обнаженной части тела, – и ему конец.

– Твоя мать сношалась с медведем? – выкрикнул он на германском наречии, надеясь, что подобрал правильные слова. – Или оба твоих родителя были животными?

Физиономия узипета исказилась яростью. Он ринулся на Тулла. Тот, в свою очередь, согнул левую ногу в колене и перенес весь свой вес на щит. Пригнув голову, осторожно выглянул из-за края щита и за миг до столкновения пронзил противника мечом, вложив в удар всю свою силу. Узипет издал приглушенный крик боли, однако и сам Тулл от столкновения с ним зашатался и повалился назад, сначала сев на пятую точку, а потом упав навзничь. Он скорее почувствовал, чем увидел, что варвар рухнул на него сверху и придавил своим весом. Тулл не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, разве что правой рукой, в которой он по-прежнему сжимал меч. Недолго думая, он пронзил варвара еще раз. Раздался стон, и по руке потекло что-то горячее. Тулл же продолжал наносить удары – до тех пор, пока пальцы не устали сжимать костяную рукоятку меча. Не уверенный в том, что узипет мертв, однако по-прежнему придавленный его весом, центурион не мог подняться. Вместо этого он распластался на земле и закрыл глаза.

Его уши тотчас наполнил шум схватки: голоса воинов, глухие удары щита о щит, крики боли. Игральная кость в его сознании вращалась все медленнее и медленнее и наконец остановилась.

– По-моему, центурион жив, – раздался чей-то голос.

Тулл к собственному удивлению почувствовал, как варвара столкнули на землю, а в следующий миг над ним склонилась уродливая физиономия Фенестелы.

– Отдыхаем, центурион?

Тулл не знал, что на это ответить.

– В некотором смысле.

– Ты ранен?

– Скорее, мне не хватает воздуха.

Тулл позволил опциону поднять себя на ноги. Оглядевшись, он понял, что узипеты снова отошли. В его распоряжении осталось девять легионеров, плюс он сам и Фенестела. По ту сторону палисада по-прежнему царила тишина. Хотя ряды варваров тоже поредели, их было более двух десятков. До ворот же осталось шагов тридцать.

Фенестела хмурым кивком указал на ворота.

– Так близко – и так далеко. Вряд ли мы сможем…

От отчаяния в голове Тулла родилась безумная мысль.

– А я говорю, что сможем. Если двигаться быстро, то им не выстоять против клина.

Судя по тому, как вытянулась физиономия Фенестелы, опцион верил в осуществимость этого плана не больше чем сам командир. Однако он не стал спорить, а лишь оскалил зубы.

– Что скажете, братья? Покажем этим дикарям, что такое настоящий римский воин?

Легионеры что-то буркнули в знак согласия. Сердце Тулла сжалось – они знали, что построиться клином – это значит приготовиться к смерти.

– Вы прекрасные парни, – сказал он. – Строимся!

Сам Тулл валился с ног от усталости, однако занял место в острие клина. Это была самая опасная позиция, но ведь он центурион!

Из-за палисада по-прежнему не раздалось ни единого крика. Солдаты сомкнули ряды за спиной своего центуриона. Фенестела, понося узипетов на чем свет стоит, встал за правым плечом Тулла. Щербатый легионер, прослуживший в его центурии более десятка лет, – за левым, пробормотав себе под нос, что он сделает со следующим варваром, на которого наткнется его меч. Тулл, даже не оборачиваясь, знал: они стоят за его спиной – потные, усталые, забрызганные кровью, готовые следовать за ним даже во врата Гадеса.

– Вперед! – крикнул он и перешел на бег, сосредоточив взгляд на варваре с длинными косами и овальным синим щитом. «Убей его первым и двигайся дальше, – приказал он себе. – Больше ни о чем не думай».