Ороборо: Арлекин (СИ)

— Та мина на вокзале тебе покоя не даёт, — «перевёл» Чанёль и снова принялся наблюдать за катером в бинокль. Катер действительно существенно сбавил скорость, а потом и вовсе остановился. Ожидаемо. Перед операцией проводили инструктаж, и Чанёль помнил, что говорили о патрулировании акватории. Курьер сейчас наверняка пытался связаться с кем-то на берегу и выяснить, когда и как он может добраться до берега, никому не попавшись на глаза. Умно. Потому что патруль непременно остановил бы такой подозрительный катер с бардаком на палубе и кучей подозрительных ящиков.

— Хоть бы маскировались получше…

— А зачем? У них своя система, и она работает. Маскировка денег стоит.

Чанёль покосился на Чонина, обдумал его слова и промолчал. В самом деле, чего уж там, на маскировку надо тратиться.

— Вижу объект. Группа М-2.

— Что он делает?

— Минуту… — Чонин терпеливо следил за человеком на борту катера. — Он собирается сбросить груз в воду. Жду указаний.

Чанёль моргнул и припал к биноклю. Сколько ни смотрел, так и не понял, как Чонин определил, что кто-то хочет сбросить груз, если… Катер покачнулся, когда один из ящиков рухнул в воду.

— М-2, вы видите объект?

— Да, — подтвердил Чонин.

— Можете стрелять?

— Да.

— Просто останови его, малыш, — внезапно прозвучал по рации незнакомый голос. Чанёль удивлённо повернул голову и отметил, как пальцы Чонина на миг напряглись. Долгий выдох, пауза, глубокий вдох, снова пауза и вместе с очередным выдохом Чонин потянул за спусковой крючок. Винтовка в его руках дёрнулась. Чанёль приник к биноклю и различил, как человек на борту катера нелепо взмахнул руками и рухнул на палубу.

— Приказ выполнен. Объект ранен. Требуется медицинская помощь, — отрывисто отчитался Чонин и почти что отбросил рацию в сторону. Молча и быстро разбирал винтовку, не обращая внимания ни на что и ни на кого.

— Поздравляю, ты его подстрелил аккуратно и гуманно, — заявил высокий человек в пятнистой форме с нашивками армейского генерала. — Дырка в ноге, в мякоти, артерия не задета. Все в восторге — им есть кого допрашивать.

Чонин отодвинул футляр с винтовкой, выбрался из-под полога и всё так же молча прикоснулся пальцами к кромке шлема.

— Так точно, господин генерал, — негромко ответил он после непозволительно долгой паузы.

Генерал небрежно махнул рукой, окинул Чанёля быстрым взглядом и вновь уставился на Чонина.

— Что ты тут делаешь? Я думал, ты в Сеуле.

— Меня перевели, господин генерал.

— Перестань, — велел генерал. — С какой это стати тебя перевели? Как родители?

— Спасибо, в порядке. Перевели из-за климата… хён.

Чанёль насторожился. Он с самого начала понял, что надо держать ушки на макушке, но что-то пока разобраться никак не мог в происходящем. Ясно лишь то, что этот военный откуда-то знал Чонина. И Чонин тоже его знал, и был явно не в восторге от встречи.

— Из-за климата? — Генерал нахмурился. — Только не говори, что тебя подстрелили. Стоит уехать — сразу столько всего случится… Так ты теперь тут? Один?

— Не стоит волноваться, хён. Я могу быть свободен?

— Д-да… конечно.

Чонин ухватил Чанёля за руку и поволок за собой — подальше от генерала. Они забрались в лодку, которой полагалось доставить на берег всех, кто далее не участвовал в операции. Свою часть работы они выполнили, сейчас пробил час экспертов и ребят на берегу, пытавшихся определить пункт, куда надо было доставить груз.

Путь до берега прошёл в молчании, а когда они окончательно освободились, расстались с бронежилетами и шлемами и добрались до машины, Чанёль позволил себе раскрыть рот.

— Откуда ты его знаешь?

— Кого? — Чонин в наигранном недоумении вскинул брови и потянул за собачку молнии на куртке, чтобы застегнуть её до конца. Чанёль сдёрнул с собственной шеи вязаный шарф, обошёл вокруг машины и накинул шарф на Чонина. На пояс. Обмотал пару раз и завязал.

— Ну и что ты сделал?

— Перепады температуры, — напомнил Чанёль. — Ты пару часов лежал под холодным дождём с винтовкой в обнимку.

— Под тентом, там было сухо.

— Не придирайся к словам. Ты меня понял. Быстро в машину.

— Эй, с какой стати ты…

Чанёль сам запихнул его в салон и собственными руками застегнул ремень безопасности. Замер, когда почувствовал горячий выдох возле левого уха.

— Ты ревнуешь, Ёлли? — очень тихо прозвучало всё у того же уха. Новый горячий выдох опалил кожу будто бы огнём.

— Нет, — глухо рыкнул Чанёль и подёргал крепление, якобы хотел убедиться, что надёжно пристегнул Чонина.

— Жаль. Мне понравилось.

Чанёль машинально повернул голову и залюбовался — у Чонина плясали чёртики в глазах, и он улыбался. Не ослепительно и не уголком рта, иначе. Такой улыбки Чанёль у него раньше не видел ни разу. Мягкая, чистая и… как приглашение, перед которым нельзя устоять.