Ороборо: Изгоняющий кошмары (СИ)

Спустя неделю Чонин вновь танцевал перед Хон Сончжином, чтобы после выслушивать очередные придирки и возмущения. Кёнсу пропускал слова Хона мимо ушей, убедившись в правильности предположений Чонина. Намерения Хона он и сам теперь читал без труда. Хон Сончжин всеми силами добивался главенства в этом проекте, чтобы именно ему поручили присматривать за Чонином и непосредственно руководить. Чтобы ему позволили проводить вместе с Чонином как можно больше времени.

Кёнсу испытывал отвращение к Хону. Но это отвращение пока не позволяло ему убить Хона. Он убивал за деньги, следуя определённым правилам, а не из прихоти.

Оставив Чонина под охраной Чипа, Кёнсу отправился за водой и сладкими булочками по распоряжению господина Шина. Отправился без особой охоты, потому что хорошо понимал — нельзя бросать Чонина так вот, пока рядом маячит Хон. Но выбора ему не оставили.

Вернувшись с покупками в кабинет Шина, Кёнсу обнаружил там только самого господина Шина и Чипа. И Чип рвался в коридор. Кёнсу последовал за ним: промчался по коридору, распахнул дверь, выскочил к служебной лестнице, спустился на пару пролётов уже бесшумно и увидел знакомую картину.

Хон Сончжин упирался руками в стену, не позволяя Чонину ускользнуть.

Чип припал к ступенькам, прижал уши и оскалил клыки. К счастью, не рычал и не привлекал внимания Сончжина, позволяя Сончжину думать и дальше, что рядом никого нет.

— Тебе ещё не надоело играть в невинность и изображать недотрогу? — Сончжин чуть потянул за тёмный галстук, но Чонин не склонил голову.

— Думаешь, танцы что-то изменят? Это просто ложь. От начала и до конца. Игра в полсилы. Мы ведь оба знаем, что ты идеальная секс-машина. И так куда честнее, чем твои игры на сцене. Нравится дразнить, да? Думаешь, вышел на сцену, показал себя, надавал обещаний — и хватит? Ты страстный, это тоже мы оба знаем. Тебе этого никогда не хватит, Нини. Никогда. Даже твои губы… — Сончжин отпустил галстук, прижал палец к губам Чонина и выразительно хмыкнул. — Твои губы будто созданы для минета. Не хочешь поиграться немного?

Чонин резко оттолкнул Сончжина, коснулся ладонью стены и сделал шаг к ступеням, но Сончжин ухватился за его плечо и вновь прижал к стене спиной.

— Прекрати, слышишь? Хватит делать вид, будто ты забыл, как трахал меня. Трахал, когда приспичит. И тебя всё устраивало, помнится. Если устраивало тогда, почему не устраивает сейчас?

— Это тебе хватит делать вид, будто ты не знаешь ответа на этот вопрос. Убери руки.

— Не уберу. И что ты сделаешь, мой маленький Нини? Мой такой беспомощный слепой Нини… Станешь громко кричать и звать на помощь? Давай. Жажду это увидеть…

Сончжин заткнулся от умелого и довольно точного удара кулаком в челюсть. Чонин явно хотел добавить ему, но плохо представлял, куда именно бить, потому что звуки на лестнице сопровождались своеобразным эхом. Вероятно, это несколько сбивало Чонина с толку и не позволяло привычно ориентироваться в пространстве, потому он просто стоял, напряжённо вслушиваясь и вскинув перед собой сжатые в кулаки руки. Неплохая стойка, хотя Кёнсу не слишком этому удивился: у боевых искусств и танцев одинаковая база, а в танцах ещё и гораздо лучше учат держать равновесие. А тот, кто владеет искусством равновесия, всегда будет хорош в драке.

Чип дольше не выдержал и рванул к Хону, наверняка мечтая опробовать зубами нежную филейную часть. Оказавшись рядом с Чонином, Чип преградил Сончжину путь и залаял, потом с угрозой зарычал.

— Тупая шавка! — Сончжин попытался пнуть собаку, но Кёнсу громко вопросил сверху:

— Господин Хон, что вы тут делаете?

Сончжин с удовольствием ответил бы нецензурно и бессодержательно, но Чип, готовый к драке Чонин и неуместный Кёнсу не вписывались в угодный ему антураж. Он промолчал, сплюнул себе под ноги, прижал платок к разбитой губе, круто развернулся и принялся спускаться по лестнице.

Чонин — тоже молча — прошёл мимо Кёнсу, толкнул дверь и свернул к туалету. Кёнсу в компании Чипа ломанулся туда же. Потом наблюдал, как Чонин умывался и после вытирал лицо бумажным полотенцем.

— Ты мог настоять, чтобы я остался, — негромко заметил Кёнсу. — Если бы я остался, ничего подобного не случилось бы.

— Не сегодня, так в другой день. Он всегда получает то, что хочет. — Чонин смял бумажное полотенце и бросил получившийся комок в урну. Попал.

— Нини…

— Назови так ещё раз — уволю без сомнений и колебаний, — мрачно предупредил Чонин. В низком голосе — ни одного намёка на шутку.

Кёнсу грустно вздохнул, подошёл к Чонину вплотную и выудил из кармана расчёску. Осторожно провёл по густым волосам раз, другой, поправил чёлку, затем привёл в порядок галстук и полюбовался результатом.

— Красивый, — пробормотал невольно, но в тёмном костюме и при галстуке Чонин в самом деле выглядел потрясающе.

Комплимент произвёл на Чонина не то впечатление. Он отшатнулся и недовольно поморщился.

— Тебе тоже приспичило?

— Что? — не понял Кёнсу.

— Ты же слышал. Если не всё, то многое. Тоже захотелось секс-машину с идеальными для минета губами? Иди к чёрту тогда.

— Что ты… Нет! Я же всего лишь сказал…