Оруэлл: Новая жизнь

Еще более показательной, в своем роде, является встреча, на которой персонаж по имени Раджи (прозрачный Мулк Радж Ананд) выступает на собрании на тему английских романистов, писавших об Индии. Почти с самого начала собрание окутывается атмосферой благонамеренного покровительства. Председательница вспоминает о людях, которых она знала и любила в Индии, о детях, которых она там вырастила, об их милой айе, собаке и прачке. Несколько англо-индийцев излагают нечеткие интерпретации страны Раджи и ее литературы. Встречу завершает "молодой агрессивный англичанин", который протестует против того, что "в Индии не может быть чувства равенства между интеллектуальными индийцами и англичанами до тех пор, пока "эта злая штука" еще существует". Зло" - это Британский радж; "молодой буйный англичанин" - это Оруэлл, а сцена, судя по всему, напоминает реальное событие в Королевском индийском обществе в начале 1940-х годов.

Холден и Смит были близкими друзьями и наблюдали за действиями Оруэлла вне службы: и "Достопочтенный Чарльз", и "Бэзил" относятся к категории частных шуток, тем более что они были написаны с уверенностью, что Оруэлл их видел. Но есть и другая вымышленная картина, гораздо более величественная по своему замыслу, где вы ожидаете встретить Оруэлла, но обнаруживаете его таинственное отсутствие. Это двенадцатитомный цикл Энтони Пауэлла "Танец под музыку времени" (1951-75), первая часть которого была начата почти в то самое время, когда Оруэлл умирал в больнице Университетского колледжа. Пауэлл был заядлым проектором знаменитых друзей: композитор Констант Ламберт (Хью Морленд), художник Адриан Дейнтри (Ральф Барнби) и писатель Джулиан Макларен-Росс (X. Трапнел) - все они широко представлены в "Танце". Так где же Оруэлл?

Возможно, в Эрридже, или, чтобы дать этому скорбному аристократу его правильный титул, Альфреде Уорминстере, графе Эрридже, старшем сыне разросшегося клана Толланд, за которого выходит замуж рассказчик Пауэлла, Ник Дженкинс, есть очень слабый его след. Несмотря на высокий рост, задумчивость, легендарную строгость и приверженность различным левым идеям, Эрридж не обладает ни решительностью Оруэлла, ни личным резонансом, а его поездка в Испанию в начале гражданской войны обрывается приступом дизентерии. Если и есть какая-то связь, то она заключается в переплетенных томах "Чамов" и "Собственной газеты мальчика", которые украшают его книжные полки в Трубворте, загородном поместье Уорминстеров, "страницы которых он часами без улыбки перелистывал в моменты беспокойства и раздражения". Затем - его похороны, меланхоличная церемония, состоявшаяся в приходской церкви Трубворта зимой 1947 года: "Дрожащие молитвы отдавались слабым эхом в промозглом воздухе... в котором дыхание прихожан плавало, как пар. Такие моменты никогда не теряют своей интенсивности", - размышляет Дженкинс. Похороны Оруэлла, которые состоялись три года спустя при аналогичных обстоятельствах, были, по мнению Пауэлла, самыми тяжелыми из всех, на которых он когда-либо присутствовал.

Глава 18. Проливая испанские бобы

Само собой разумеется, что каждый, кто пишет об испанской войне, пишет, как партизан.

Время и прилив, 5 февраля 1938 года

 

Единственная очевидная альтернатива - разбивать жилые дома в порошок, взрывать человеческие внутренности и прожигать дыры в детях кусками термита, или попасть в рабство к людям, которые готовы делать эти вещи больше, чем вы сами.

Там же.