Оруэлл в Испании

Дальше все шло по уже отработанной сталинской схеме — поскольку министром юстиции Каталонии был коммунист Коморера, а у анархистов и ПОУМ практически никакого влияния в правительстве не осталось, коммунистам ничего не стоило провести решение о создании нового «спецтрибунала по делам о шпионаже и измене родине», который предъявил обвинения тысячам человек за участие в «майских событиях». Притом что еще в сентябре в Каталонии были созданы две секретные организации, которые находились под непосредственным контролем НКВД и составляли списки лиц, подлежащих устранению[17], сделать это тоже было несложно. Политических заключенных часто держали вместе с обычными преступниками, но порой направляли и в специальные тайные тюрьмы, и в трудовые лагеря, которые насчитывали до двадцати тысяч человек[18].

Однако одних арестов поумовцев и анархистов коммунистам было недостаточно. ПСУК призывала к полному запрету ПОУМ. Одновременно в Советском Союзе надеялись, что удастся сместить и тогдашнего премьер-министра Испании Ларго Кабальеро, давно опасавшегося коммунистической инфильтрации и пытавшегося ей сопротивляться. 9 мая 1937 года Генеральный секретарь испанской компартии Хосе Диас восклицал: «„Пятая колонна“ разоблачена… теперь ее следует уничтожить. Некоторые из них называют себя троцкистами — это имя замаскировавшихся фашистов, которые пользуются языком революции для того, чтобы породить путаницу. Я спрашиваю: если все это знают, если правительство это знает, почему же с ними не обращаются как с фашистами и не уничтожают их беспощадно?»[19].

15 мая министр-коммунист потребовал, по указанию Москвы, чтобы Кабальеро объявил ПОУМ вне закона и арестовал ее лидеров. Кабальеро отказался, заявив, что не собирается запрещать рабочую партию, не имея никаких доказательств предъявляемых ей обвинений. Кабальеро поддержали анархисты, однако правые социалисты (среди которых был и будущий премьер-министр Хуан Негрин) и либералы готовы были поддерживать коммунистов — отчасти потому, что их привлекало предлагаемое коммунистами усиление центрального правительства, а отчасти потому, что они по-прежнему боялись потерять присылаемое из Москвы оружие.

17 мая Кабальеро вынужден был уйти в отставку и премьер-министром Испании стал давно намечавшийся на этот пост Москвой Хуан Негрин. Одним из первых его распоряжений стал приказ о закрытии газеты ПОУМ «Ля Баталья», и партия лишилась возможности публично отвечать на обвинения. Да и вся ситуация радикально изменилась. Один из руководителей ПОУМ, Хулиан Горкин, писал впоследствии: «Через несколько дней после формирования правительства Негрина Орлов действовал уже так, как будто считал Испанию страной-сателлитом. Он явился в Генеральное управление безопасности и потребовал у полковника Ортеги, которого уже рассматривал как одного из своих подчиненных, ордера на арест членов Исполнительного комитета ПОУМ»[20].

* * *

Таким оборотом событий — обвинением ПОУМ в фашизме — Оруэлл был потрясен до глубины души.

Он пытался встать на точку зрения коммунистов: ПОУМ выступала за немедленную революцию, что, по мнению коммунистов, было ошибкой. Хорошо, возможна и такая позиция. Коммунисты утверждали, что пропаганда ПОУМ нарушает единство проправительственных сил и тем самым «объективно» мешает выиграть войну — с этим можно спорить, но допустимо. Но потом коммунисты заявили, что ПОУМ ведет к расколу проправительственных сил не потому, что она ошибается, а потому, что таков ее замысел! Поумовцы мешают республике выиграть войну потому, что они просто-напросто замаскировавшиеся фашисты, которым платят Франко и Гитлер.