Оружейник

— Даже сгущенное молоко. Пока ты дрых, я провела небольшую инвентаризацию. Вы, летуны, богато живете. Целый ящик всякой жратвы, даже шоколад есть…

Должно быть, нашла аварийный запас, предположил я. Транспортники наверняка летают и в Марокко. А там, если шлепнулся и разбита рация, то найти тебя могут далеко не сразу. Да и здесь, в Испании зимой в предгорьях Пиренеев можно в какой-нибудь горной долине разложиться так, что и сам не выберешься и найдут в лучшем случае ближе к весне, когда снег сойдет, а зелени еще не будет.

— Кофе, это хорошо, просто замечательно. Но сначала пусть Леви притащит мне карты из кабины.

— Только не слишком увлекайся работой, mi milagro barbudo[1]! — Тереса провела ладонью по щетине, которую я за последние пару дней и впрямь отрастил на зависть иным кабанам. — У меня после боя кровь кипит, так что я хочу с тобой сходить в лес… на разведку.

Все же мы, мужчины более… однозадачные, как говорит Мастер. Вот и сейчас, пока она не сказала, я вообще не думал даже в эту сторону, все мысли были заняты оценкой обстановки. А сейчас вдруг осознал, что и у меня… как она сказала? кровь кипит, да еще как.

— Ближе к ночи, bueno?

— Я запомнила…

Обещания в этом голосе… и в том, как она уходила… было столько, что я едва не передумал и не бросился следом с криком: " к черту все, пошли сейчас!".

Да уж. Уровень дисциплины, конечно, в отряде будет ниже точки замерзания. Две женщины, считай, две сложившиеся парочки, двое нетранспортабельных раненых, один испанец и один мальчишка, хрен-поймешь-чего-у-обоих-на-уме.

А хуже всего были сумки с деньгами. Два мешка, двадцатки с пятерками, считай тысяч двадцать пять одним только золотом, не считая серебра и меди. Монеты разных стран, разного износа… это вам не бумажки с номерами подряд, тут следов не найти. Это дом на берегу озера, счет в солидном банке, машина, прислуга… в общем, сытая и спокойная жизнь, пока мировая революция, наконец, не постучится в дверь мозолистыми кулаками. Правда — лишь для одного. Если на всех — сумма солидная, но выйти в рантье не хватит, разве что приподняться до уровня владельца ресторана или мастерской.

Прищурившись, я посмотрел в сторону самолета. Женевьева с Князем болтали о чем-то, сидя на ящиках, испанец чуть поодаль копался в мешке, Тереса как раз подошла к дремавшему под кустом Леви. Можно и одной очередью всех положить, если повезет, а нет — так с двух точно. Кроме раненых, само собой, но лежачие тут не в счёт.

Конечно, это была просто мысль — у меня ведь не было под рукой "фольмера". И потом, даже не беря в счет всякую лирику — куча золота порой может перевесить любую лирику! — в одиночку выбраться с таким грузом из чужой враждебной страны очень сложно. Не сказать, чтобы совсем невозможно — но шансов не так, чтобы очень. Я это понимал хорошо. А вот понимают ли это все остальные?

Леви Минц, похоже, понимал. По крайней мере, он пистолет-пулемет повесил на плечо так, чтобы сдернуть в любой момент и когда отдал мне карты, стал не прямо, а чуть сбоку — чтобы и мне обзор не загораживать и самому краем глаза фиксировать остальных.

— Ждешь проблем?

— Остерегаюсь. — Леви, сдвинув кепку на лоб, почесал затылок. — Без обид, Мартин… я и вас… ваших-то толком не знаю. А местных этих тем более. Товарищ командирша еще ничего, а вот Лопес этот чернявый скользко выглядит. Пока летели, был белее снега, ну а тут ожил, перышки распустил, шуточки всякие отпускает. Ну, наверное шуточки, я-то не понимаю, но другие улыбаются. И эта француженка, Вервиль…

— А с ней что не так?

— Да пристала тоже, — с досадой произнес Минц, — ой, да ты ранен, бедный мальчик, давай перевяжу. Три раза ей сказал, что не надо, царапина же, кровь давно не течёт, а она все не унимается…

Сам я только сейчас, после этих слов, заметил, что на левом предплечье у Леви разорван пиджак, а вокруг расплылось темное пятно.

— Это в самолете тебя зацепило?

— Нет, раньше… когда гранаты кидал. Да там уже засохло все, сейчас рубашку отдирать больнее выйдет.

— Понятно.

Леви со стороны наверняка выглядит слабым звеном цепочки. С одной стороны, умелый, резкий, с "фольмером", а с другой: "да это же всего лишь мальчишка, если останемся одни, всегда или голову задурю или еще как-то решу вопрос".

Принесенная Минцем карта тоже оказалась героическая, то есть пробитая пулей. Причем, судя по черной бахроме пробоины, зажигательной. Можно сказать, повезло, могли бы остаться совсем без карты.

Впрочем, её изучение особо много не прояснило. Когда мы взлетали, я брал курс на юго-восток и в дальнейшем старался его выдерживать, насколько это получалось без компаса. Помню, минут через десять после взлета… нет, если считать бой со штурмовиком, то и все двенадцать… справа по курсу был виден довольно приличных размеров город. Судя по карте, хм, Памплона? Достав из планшета деревянную линейку, я начал прикладывать её так и сяк, пытаясь воспроизвести наш маршрут.