Оружейник Кейд

Пункт посадки был выбран почти идеально с точки зрения наибольшего удобства и соблюдения секретности. С воздуха это выглядело обычным серым пятном — ни привычного для Марса красного, ни зеленого, сплошная серость. Отсутствие красного цвета означало, что в данном месте залежи железа иссякли, а значит, нет ни поселений, ни предприятий по переработке руды. А отсутствие зелени показывало, что здесь нет воды. Соответственно, здесь не могло быть фермеров с их хозяйствами, где выращивались овощи и разводили скот для рабочих рудников и жителей городов планеты. Серый цвет, как табличка, показывал необжитость и заброшенность этого места.

Кейд посадил скутер ровно, без происшествий, остановив машину так, словно она была обычным автомобилем Он отстегнулся от пилотского ложемента и выглянул в иллюминатор на безжизненную равнину, окруженную старыми, изуродованными холмами, необычно высокими для Марса, где свирепствовали постоянные бури Джослин тоже выбралась из ложемента и теперь, стоя рядом, тревожно всматривалась в эту пустоту. Она уже успела закутаться в пышные синтетические меха.

Кейд нашел для себя какой‑то костюм и с трудом натянул его. Вернувшись, он увидел, как Джослин нервно выхаживает по крошечной кабине.

— Ты сможешь дышать марсианским воздухом? — деловито поинтересовалась она.

Кейд кивнул.

— Я воевал в Альпах и на одной из планет в созвездии Тельца.

Он вспомнил те дни. Вокруг него были хорошо тренированные, сильные люди, но все они буквально валились с ног. И все потому, что их не приучили действовать в условиях пониженного давления. Их хриплое дыхание, полуоткрытые рты, кровь, хлынувшая из носа… все это живо всплыло в памяти сейчас.

— А ты? — встревоженно спросил он. — В шкафу есть респиратор.

Она отрицательно качнула головой:

— Я уже бывала здесь, — бросила она и тут же жестом остановила Кейда, который решительно направился к клапану герметизации — Но только не выпускай весь воздух сразу.

Кейд запустил механизм, и наружу стала вырываться тонкая струя воздуха, выравнивая давление. Сначала заложило уши, потом в глазах помутилось, ему даже пришлось ухватиться за поручень, чтобы не упасть. Джослин перенесла эту процедуру значительно легче. Объем ее легких по сравнению с весом тела был куда больше, чем у него. Поэтому она первой пришла в себя, и справилась с клапаном раньше, чем Кейд смог твердо держаться на ногах. Она тревожно осмотрела пустой горизонт.

— Ты, конечно, довольно лихо посадил скутер, но это нисколько не облегчает нам работу, — заметила она. — Мне кажется, нам лучше начать разгрузку, и как только появятся друзья… груз уже будет готов для отправки.

— Для отправки Главе марсианского Дивизиона?

— Да.

Он вслед за ней прошел через багажное отделение и открыл лацпорт. Пока она опустошала полку за полкой, он выволок по пандусу тяжелые ящики. В пятистах метрах от скуттера росла куча ружей. Но каждый раз, выбираясь с оружием из корабля, Джослин внимательно оглядывала горизонт.

— Твои друзья, как я предполагаю, запаздывают? — чувствуя неловкость, спросил Кейд.

— Чем меньше ты будешь предполагать, тем лучше, — отрезала она довольно грубо. Однако Кейд не обиделся на нее. Он понимал, что она сейчас должна чувствовать. Небольшой срыв в осуществлении плана, и многие годы подготовки пропадут даром.

Наконец она облегченно вздохнула и в ее глазах загорелись радостные огоньки На холмах, на самой линии горизонта, появились черные точки. Одна, затем другая… и наконец, десятки, сотни черных точек, которые медленно росли, превращаясь в крохотные фигурки людей.

— Оружейники Марса? — Кейда так и раздирало любопытство при виде такого неожиданно большого количества народа, и в то же время презрение к неорганизованному появлению — ни разведчиков впереди, ни строя, они напоминали не единый отряд, а какую‑то разношерстную, неслаженную толпу.

— Какие там Оружейники, Кейд! — невольно выпалила Джослин, переведя на него взгляд. — Лучше всего назвать их просто “патриотами”. Тебе уже однажды приходилось слышать это слово, — в голосе ее зазвучали совершенно новые нотки Кейд никак не мог определить: презирает они этих людей или восхищается ими. — Это значит, что они любят свою родину. Они больше преданы Марсу и его Правителю, чем самому Императору, со всей его обширной Империей

Он ничего не мог с собой поделать: при этих словах его прошибла холодная дрожь… но уже через мгновенье он сам улыбнулся собственным страхам.

— Значит, это всего лишь исполнители, которых направил…

Она отрицательно покачала головой:

— Их никто не направлял, Кейд. Они просто исполнители и делают свое дело по зову сердца.