Оружейник Хаоса (СИ)

   - Тем же, чем и всегда, Луна, - ответил я, - тем же, чем и всегда...

   И "спящий" преподаватель подпрыгнул на месте, услышав завершение фразы. Кажется, он воспринял это на полном серьезе, ведь до того, как эта фраза прозвучит в первый раз, остается еще чуть больше двух лет.

   Глава 36. Твари Тьмы

   Ехали мы довольно-таки долго, так что девочки успели несколько раз поменяться на моих коленях... и даже время от времени давали мне отдохнуть и размять ноги, что, признаться, было более чем своевременно. Но вот остановка поезда в темноте, не доезжая до платформы Хогсмит, была ожидаемой в целом, однако, признаться, за разговором мы о ней как-то позабыли. Впрочем... "мы" тут, наверное, излишне. Это мой и только мой косяк и нечего его переваливать на девочек.

   Так вот... к тому моменту, когда поезд довольно резко замедлился, у меня на коленях сидела Гермиона, а Луна устроилась рядом и болтала с Дафной Гринграсс об особенностях стайного поведения феррумпентов.

   - Что случилось? - заволновалась Гермиона.

   - Кажется, кто-то сел в поезд, - ответила Дафна.

   Разумеется, ни к какому машинисту, уточнять, "что случилось" я никого не отпустил, хотя Панси и прошлась ехидно по "повышенной осторожности" некоторых гриффиндорцев. В ответ я заметил, что "гриффиндор головного мозга" и "неизлечимая тяга к суициду" - это разные диагнозы, при всей их несомненной схожести.

   Панси уже собиралась осведомиться, с чего я это я решил, что "сходить спросить у машиниста "что случилось" - есть "неизлечимая тяга к самоубийству", но слова сами собой замерзли у нее во рту. Причем "замерзли" как бы не в буквальном смысле: в купе ожидаемо и резко похолодало.

   Люпин продолжал делать вид, что беспробудно спит. Так что мы с Гермионой встали лицом к дверям, спрятав Луну за собой: кистень плохо подходил для схватки с Невоплощенным, Тем-чего-нет.

   Темная фигура остановилась напротив прозрачной двери купе. Лязгнул замок. Тварь, укрытая драным плащом, потянулась к Герми...

   Багровый свет мгновенно залил всю вселенную. Его отсветы падали на сжатые в моей руке тонкие пальчики, складываясь в символы, забытые уже в те времена, когда Древние отступали по всей галактике под безжалостным натиском живого металла некронтир. Наша связь с Гермионой и Луной рывком вознеслась на новый уровень, и в моей руке готова была проявиться смерть, способная убить смерть, несмотря на все ее бессмертие, оружие Вечной леди, опасное даже для нее самой ("иначе это было бы неинтересно" - хмыкнул в нашем объединенном разуме удивительно знакомый голос). Осталось только изречь Ее Волю.

   - Удел мирный... - признаться, я не понимал, что именно говорю. Когда леди Аметист научила нас этим словам, она сказала, что это по-русски, но вот русского языка, увы, никто из нас не знал тогда, да и сейчас наши знания не достаточны для того, чтобы перевести эти четыре слова... Вроде бы там что-то про феодальное владение, радость и избранность в мире... Но все равно непонятно, почему Воля Вечной леди выражается именно так.

   В узком вагонном коридоре у дементора было два пути: либо вернуться назад, откуда пришел, либо проскочить наше купе и бежать дальше. Оба пути были достаточно длинны и мы должны были успеть закончить Изречение... Но, увы, Невоплощенный Пожиратель душ, как и положено трусливой твари тьмы, нашел третий путь: он вышел из вагона прямо через стенку, оставив на полу свой плащ.

   - Ого, ребята! - Луна проскочила у меня под рукой и подняла трофей, - не знаю, как там насчет "мира", а Магическую Британию вы можете начать захватывать хоть сегодня.

   - С чего такие выводы? - поинтересовался Малфой, чей изысканно-зеленоватый цвет лица удивительно гармонировал с факультетским значком и галстуком.

   - Дементоры - шарахаются, - взмахнула светлыми волосами Луна. - Темного лорда в жертву принесли... Что еще надо? Разве что министра обвинить в соучастии в кариозном заговоре и отправить в Азкабан...

   Гермиона еще не вполне пришла в себя, так что я буквально оттащил ее с собой, усадил себе на колени и стал успокаивающе поглаживать по спине. Луна уселась рядом. И только теперь я ей ответил:

   - Знаешь, передумал я насчет "мира", да и Острова мне, в общем-то, ни к чему: и места у меня столько нет, да и облом мне...

   Гермиона, уже докопавшаяся в библиотеке леди Аметист до Евангелия от Митьков, прыснула мне в мантию.

   - Вот, возьмите! - "проснувшийся" Люпин протягивал нам плитку шоколада. - После столкновения с дементорами лучше всего помогает шоколад.

   Я уже собирался было взять сладость и поблагодарить оборотня, когда Гермиона провела рукой над плиткой, прошептав слова наговора.

   - Нет, простите, - сказала она, извлекая откуда-то из глубин собственной мантии плитку горького шоколада самого что ни несть маггловского происхождения. - Мы предпочитаем еду без колдовских добавок. Анрио, будешь?

   Разумеется, выбора у меня особо не было.

   - Конечно, дорогая...