Оружейник Хаоса (СИ)

   Пятеро мальчишек плавно взлетают в воздух и летят, судорожно пытаясь что-нибудь наколдовать. Разумеется, ничего у них не выходит: слишком уж медленно они собирались с мыслями. Так что удар холодной воды выбивает дух и заставляет вместо поисков подходящего заклятья, задуматься совсем о других вещах.

   Конечно, конец октября - это не середина февраля... Но и жаборослей ни у кого из них нет. Так что проклятья, конечно, раздаются... но совершенно не те, которые смогли бы всколыхнуть силы мира.

   Гермиона взмахивает моей рукой, и низко-низко над водой несутся лучи добра и справедливости, сыплющиеся с клинка, вынуждая говорливых нырнуть и не отсвечивать.

   Почему-то мне вспомнилась одна игрушка, с которой мне довелось поиграть у леди Аметист, которая послужила причиной первой и единственной ссоры Гермионы и Луны (Луна, прикрывшись невидимостью, пробиралась через висящую над городом луну, а Гермионе срочно понадобился расчет какого-то заковыристого ритуала). Так что, глядя на круги, разбегающиеся по воде, я провозгласил, добавив в голос капельку бесцельно расточаемой силы варпа, чтобы меня было слышно и под водой:

   - Дышите водами его славы, и путь будет чист!

   Глава 41. Темная светлая магия

   - Мой сын! Он изуродован! Даже целители в Мунго не берутся что-либо сделать!

   Вопли Молли Уизли просто оглушали, так что, чтобы поберечь свои уши, я постарался отключиться, уйдя в воспоминания о разговоре с Ремусом Люпином, нашим новым преподавателем ЗоТИ.

   После урока с боггартом, на котором мне с большим трудом удалось скрыть от боггарта два своих главных страха, и вместо летящего меча из ярких звезд, или мертвых, погасших глаз Гермионы, школьники и преподаватель увидели дементора, который после заклятья ридикулус грохнулся на колени и стал умолять меня вернуть ему плащ, потому как без плаща ему холодно и стыдно, Люпин почему-то решил, что меня надо срочно научить патронусу. Для этого он вызвал меня к себе после занятий.

***

   - Гарри, - обратился ко мне друг родителей, который так и не появился в моей жизни иначе, чем по указке Дамблдора, - раз уж ты так реагируешь на дементоров, наверное, мне следует научить тебя заклинанию, которое поможет тебе защититься от них.

   - Какому? - заинтересовался я.

   - Смотри, - профессор Люпин взмахнул палочкой, произнеся: - Экспекто патронум! - и перед ним появилась серебряная вспышка.

   Волна Света окатила меня, вызывая радостное тепло... но я сразу же вспомнил, что говорила мне по этому поводу леди Аметист, и постарался отстраниться от этого ощущения, оставить его вовне, не допустить в глубины своего сознания и своей личности.

   - Попробуй повторить, - предложил мне Люпин. - Это заклятье относится к сложнейшим, но я верю, что ты справишься!

   - Экспекто патронум!

   Я постарался смазать жест, да и с воспоминанием не особенно усердствовал, так что вместо Сохатого у меня получилась разве что реденькая струйка света, способная разве что привлечь внимание дементора, но никак не защитить от него. Но и это чуть было не заставило Ремуса опуститься на задницу.

   - С первого раза! Гарри, ты - гений! Патронус с первого раза... Практически ни у кого это не получается.

   - Я читал об этом заклинании, - я пожал плечами. - Правда, как раз его стоило бы отнести к запретным, а не те заклинания магии крови, которые запретили применять целителям... и которые могут защитить от порождений имматериума ничуть не хуже.

   - Запретным? - ошеломленно уставился на меня оборотень. - Гарри! Что ты говоришь?! Разве ты не чувствуешь... - профессор Люпин запнулся, стараясь выразить охватившие его чувства.

   - Чувствую, - ответил я. И то, что я чувствую очень похоже... - теперь запнулся я, поняв, что упоминать свои ощущения при попавшем в Беллу Круциатисе (хотя она и смогла сбить мне концентрацию и избавиться от действия этого проклятья, но позже мне объяснили, что охватившая меня эйфория как раз и говорила о том, что заклятье подействовало), да и о подзднейших, совместных с Гермионой и Луной тренировках в наложении и избавлении от Империо - будет как-то несвоевременно. - ...похоже на то, как описывают ощущения применявших Непростительные заклятья.

   - Чем "похоже"? - неверяще посмотрел на меня Люпин.

   - Эйфория, - твердо ответил я. - Она провоцирует применять заклятье снова и снова. В случае Непростительных - убивать, пытать, подчинять... Что угодно, лишь бы снова ощутить это удовольствие...

   - А при чем тут патронус? - удивился Люпин.

   - При том же самом. Точно также, как и непростительные, он вливается в личную силу мага, провоцирует Дар на то, чтобы создавать ситуации, в которых его придется применять снова и снова... Защищать, спасать...

   - Но что в этом плохого? - не понял профессор, воспитанный в представлении о том, что свет - это всегда хорошо, и именно из-за этого не способный найти общего языка со своим волком.

   - В лучшем случае - получим героя с "Синдромом спасения людей", который однажды просто погибнет в одной из авантюр, навязанных ему искаженным Даром, - я задумался о том, стоит ли продолжать... но профессор не оставил мне выбора, задав вопрос.

   - А в худшем?