Оружейник. Тест на выживание

Все произошедшее потом я помнил смутно, словно в каком-то тумане. Грохот взрыва, рев кентавров, казавшаяся бесконечной череда ударов и падений. Меня куда-то волокли, я за что-то цеплялся, трещала и рвалась одежда, текла кровь, боль то и дело заставляла тело вздрагивать и съеживаться. Так продолжалось долго, можно сказать, бесконечно. Долгожданное спасение пришло лишь вместе с сильным ударом по голове, от которого я провалился в черное ничто.

Сознание возвращалось медленно и как бы извне. Оно легким шустрым демоном вертелось вокруг меня, то нашептывая что-то на ухо, то слегка приподнимая опухшие веки, то робко поглаживая пальцы на руках. Сперва я был ко всему этому полностью равнодушен. Только фиксировал изменения, возникающие в полной пустоте и мраке. Однако вскоре отдельные аномалии моего персонального, растерявшего все звезды космоса стали как бы сливаться, соединяться во что-то уже не совсем бесформенное и абстрактное, в то, чему я даже смог дать название. Свет… – я вспомнил.

Это слово явилось основой, истоком, с которого и началось воскрешение. Свет действительно стал проникать в меня, и я не знал, был ли это реальный дневной свет или такова реакция на робкое возвращение чувств. А собственно говоря, какая разница? Главное, что он есть, что я уже не полное бесчувственное бревно из тяжелого черного дерева.

Чтобы почувствовать себя чем-то большим, чем пустота, пусть даже и слегка озаренная светом, срочно требовались другие, новые ощущения. Например, слух. Чтобы слышать, ведь не требуется много сил. Просто бери и слушай. Только вот меня уже не устраивал тот шепоток, что я уловил в самом начале. Мне требовались реальные, что-либо означающие, несущие информацию звуки. Но где же они? Ах вот, наконец-то! Где-то совсем рядом послышалось негромкое шуршание. Что оно могло означать? Надо посмотреть. Ведь я могу смотреть. Ведь я умею смотреть. Ведь я сейчас что-то вижу. Я попробовал сосредоточиться, сфокусировать зрение. Картинка стала немного почетче. Светящийся полумесяц. Низко. Очень низко. Буквально над самой головой. Казалось, протяни руку и просто ухвати. Правда, поднять руку, даже попытаться – это для меня сейчас было перебором. Так что пришлось обойтись без экспериментов, пришлось просто взять и поверить в существование светящегося объекта над головой. Светящегося? Это хорошо, что он светится. Его свет даст мне возможность разглядеть источник того странного звука.

Звук производил кто-то, находящийся совсем рядом, буквально в шаге от меня. В том, что это кто-то, а не что-то, я был совершенно уверен. Почему? Да потому что этот кто-то дышал, часто и отрывисто, как захекавшийся после бега пес. Однако это была лишь часть звука, меньшая его часть. Основная, солирующая, так сказать, мелодия исполнялась на каком-то небольшом барабане, этакие приглушенные слегка чавкающие удары. После каждого такого удара следовала пауза, а потом… да, потом что-то легонько касалось моего тела, моих рук. Наверное, именно это прикосновение я и почувствовал, когда только-только пришел в себя.

То, что рядом находится живое существо, я вроде бы уяснил, теперь оставалось определиться, что это за существо и как по отношению к нему себя вести. Если зверь еще не накинулся на меня, значит, это не хищник. Хотелось бы. Правда, существовал еще второй, куда менее радужный вариант – хищник, но сытый. Такой не убьет жертву сразу, а припрячет ее про запас, как собака зарывает сахарную косточку. И тут меня словно током ударило. Этот звук! Он похож… Точно, кто-то роет землю, и это именно ее сухие комья постоянно сыплются мне на руки. Ну, попал… ну, просто цирк-зоопарк.

Что делать? Пытаться сбежать? Далеко не убегу. Не было у меня для этого сил. Лежать и ждать, когда тварь устроит мне пышные похороны? Тоже радости мало. Отпугнуть? А уйдет ли? Откажется ли от аппетитного супового набора весом так килограммов под восемьдесят? Но лежать и ничего не предпринимать, надеясь на русский авось, было немыслимо. Что же остается? Драка? Драка… я как бы попробовал на вкус это слово. Последний и решительный бой. Не исключено, что зверюга из падальщиков. Не выдержит напора, струсит и убежит. А что… шанс! В конце концов, остановившись на этом плане, я решил подготовиться.

Подготовка заключалась в следующем. Прежде всего осмотреться, изучить поле предстоящего боя. Видел я еще плохо, да и вокруг стоял темный душный полумрак. Однако мне все же удалось разглядеть гладкую серую стену, которая словно нависала надо мной. Я попробовал пошевелить рукой. Получилось. Когда пальцы коснулись шершавого бетона, стало понятно, что рядом и впрямь стена. Только мне почему-то показалось, что она какая-то полукруглая. Ладно, проехали, забудем. Должно быть, сейчас у меня перед глазами все слегка не той формы: изогнуто, закручено и перекручено. Контузия она и в Африке контузия.