Оружейный остров

Грузовик остановился на вершине крутого склона. Откинули задний борт, мы, как было велено, спрыгнули на землю и побежали, оскальзываясь на сыпучих камнях. Типу и я держались рядом, чтобы, не дай бог, в темени не потерять друг друга.

Вдруг началась стрельба. Тьму разрывали лучи прожекторов и вспышки выстрелов. Что есть духу мы бежали вниз по склону, оступаясь и падая. Те, кого подстрелили, лежали на каменистой земле и кричали от боли, но мы ничем не могли им помочь и бежали дальше, перепрыгивая через них, словно через увечных животных. Нас было человек тридцать-сорок, и мы неслись, точно охваченное паникой стадо.

Не помню, как вместе с дюжиной хазарейцев я оказался в каком-то укрытии. Оглядевшись, я не увидел Типу и стал его окликать, но мне велели замолчать, мол, мои крики нас выдадут.

Я убеждал себя, что друг мой где-нибудь схоронился и утром я его отыщу. Рассвело, но он так и не объявился.

Вообразите мое состояние. Я не знал, что теперь делать. Всеми нашими планами ведал Типу. Оставалось лишь держаться группы.

У подножия горы нас встретили курды, которые проводили нас в город к автобусу до Стамбула. Мы ехали уже довольно долго, когда вдруг затренькал мой телефон – это был Типу, звонил по мессенджеру соцсети. Оказалось, на склоне он упал и сильно поранил ногу. Ему удалось ползком вернуться на иранскую границу. Утром какие-то бенгальцы помогли ему добраться в курдскую деревню, где мы ждали проводника. Тамошние жители его помнили и оказали помощь. Он останется в деревне, пока нога не заживет, а потом вновь попытается перейти границу.

Меж тем по интернету Типу уже договорился обо мне. Я должен был сойти в пригороде Стамбула и присоединиться к беженцам, направлявшимся в Европу. Следуя его указаниям, я отыскал эту группу, в которой, кроме бенгальцев, были иракцы, сирийцы, афганцы, сомалийцы, пакистанцы и другие национальности. Вместе с ними я перебрался в Болгарию, оттуда через Сербию в Венгрию, потом в Австрию.

Все это время Типу был со мной на связи, это он велел мне пробираться в Венецию. Прежде он часто говорил об этом городе, и я не спорил, да и куда мне было податься? Тогда я ничего не знал об Италии и вообще Европе.

В Австрии я сел в поезд, который привез меня в итальянский Триест; я зарегистрировался в Центре переселенцев, затем меня поместили в пригородный лагерь беженцев. Пока я там был, Типу вновь предпринял попытку пересечь турецкую границу, на сей раз успешную. Я уж думал, скоро мы встретимся. Однако произошло нечто, изменившее его планы. Он увидел сон, в котором ему явилась эфиопка в образе фаришты, ангела. С той поры он жил одним – стремлением ее отыскать. Я пытался его убедить, что это безумие – как найти ангела, виденного во сне? Однако недели три назад он сообщил, что установил контакт с этой женщиной и она велела ему отправляться в какой-то египетский город. Типу уже переговорил с турецким далалом, и тот обещал все устроить. Вопрос только в деньгах.

К тому времени я перебрался в Венецию и начал зарабатывать. Много раз я хотел послать другу деньги, но он отказывался, говорил, что сам попросит, когда и впрямь подопрет. Да только я не мог стоять в стороне, понимая, что он бедствует. Требовалась большая сумма, таких денег у меня не было, и я нашел контрабандиста, согласившегося на погашение ссуды частями. Он же рассчитался с турецким далалом.

Типу сразу вылетел в Египет, было это дней шестнадцать назад, и связался со мной из интернет-кафе. Сказал, сейчас у него нет телефона, да и все равно аппарат отобрали бы на пересылке. Просил не беспокоиться, он уже поговорил с нужными людьми, скоро мы свидимся.

С тех пор от него ни слуху ни духу.

Я помолчал, переваривая услышанное.

– Я одного не пойму, – наконец сказал я, – почему ты не связался с Мойной и Пией? Они бы послали ему деньги.

Рафи покачал головой:

– Типу этого не хотел. Он категорически запретил мне просить помощи у его матери или Пии. Взял с меня слово, что ни им, ни вам я ничего не скажу.

– Тогда почему ты мне все рассказал?

– Вот, смотрите. – Рафи достал из кармана бумажный листок, свернутый в квадратик, и криво усмехнулся: – Те, кто меня избил, не удосужились это забрать.

Он показал мне газетную вырезку с фотографией: беженцы на синем рыбацком судне.

– Не узнаете? – Рафи ткнул пальцем в снимок: – Это Типу. Газета маленько истерлась, видно плохо, но я знаю, что это он. Типу на Синей лодке.

Мы еще не закончили разговор, но меня вдруг кольнула мысль, что уже давно нет вестей о Чинте.

Рафи помог мне отыскать дорогу к регистратуре, где я узнал о повреждениях моей подруги: вывих лодыжки, трещина в берцовой кости. Чинте оказана помощь, ей дали успокоительное, и сейчас она мирно спит в отдельной палате, которую любезно предоставил главврач, оказавшийся ее приятелем. Вам незачем торчать в больнице, сказала медсестра, к больной вас все равно не пустят, приходите завтра.

Одна забота утряслась, и я повернулся к Рафи:

– Отсюда можно позвонить Лубне?

– В приемном покое есть таксофон, – ответил он. – Идемте.

– Но ведь нужна карточка?

– У меня есть, медсестра одолжила.