Оружие из костей

В комнату вышли двое: Рит-ли и Мурт-поз, двое мужчин, живущие вместе в комнате, выходцы из Калооса, которых когда-то забрали. Они вдвоем уложили покупателя и его сопровождающих на Пад-ти, и, забрав коней, бежали. Они долго путешествовали по континенту и в конце осели в каменном городе. Мурт-поз крайне подозрительно относился к Гринч-Гроку даже сейчас, по прошествии месяца. Двое расположились за столом: первый – Рит-ли худой и ловкий, с маленькими крысиными глазками, искусно владел ножами, и, говорят, занимался кражами, второй – Мурт-Поз, коренастый и приземистый, с переломанным носом, был чемпионом кулачных боев. Рит-ли начал стучать ложкой по столу и завывать как ребенок, в ожидании пищи. Мурт-поз, смотря на него, начал вторить. Мика и Ма-ллок подали еду на стол, окликнув владелицу дома. Та спустилась с верхнего этажа в уже привычном темном плаще, который она носила постоянно. Население дома приступило к еде.

– Мурт-поз, я видела плакаты, которые завлекают на битву между тобой и каким-то амбалом-моряком. Ты известен, это такая честь, – Мика перешла на привычный всем калоосский говор.

– По мордасам давать много ума не нужно, – хитро посмотрел Рит-ли на соседа.

– А обчищать карманы, конечно, нужно, – Мика прищурила глаза, подперев округлый подбородок мягкими руками.

– Я деньги на жизнь зарабатываю. У вас благодаря этому мясо на столе стоит сегодня. Еще жалуйся, – Рит-ли наклонился к Мике, пробежавшись глазами по ее лицу и декольте.

– Благодарить тебя что-ли? Я тут сколько пахала над твоим обедом? – Мика демонстративно ахнула в ответ.

Ма-ллок сидела, поглощая похлебку и улыбалась на болтание соседей. Ей было хорошо и спокойно, чувство дома растекалось по телу.

– Мика, я сегодня сама попросила овощей на рынке! И меня поняли! – Ма-ллок обратилась через стол к Мике с широкой улыбкой.

– Ух ты! Ма-ллок, ты умница! Ты так быстро учишь язык! – широколицая Мика улыбнулась в ответ.

Гринч-Грок и хозяйка дома всегда ели молча. Редко отвечая на обращенные к ним вопросы, они большую часть времени находились в своих мыслях. К этому уже все привыкли и не доставали их расспросами.

…

Ма-ллок вернулась в комнату после ужина.

– Гринч-Грок, как считаешь, мы здесь надолго? Мне так нравится в этом доме, и город прекрасный, каменный, люди хорошие. Нельзя ли нам пока здесь остаться? – в надежде спросила Ма-ллок.

– Пока не знаю. Этот город близко к Пад-ти, и, если нас ищут, то могут найти. Пока нельзя так сказать, что найдут. Будем пока тут. У нас есть дом, ты узнаешь язык, я имею работу. Это хорошо, – Гринч-Грок доброжелательно посмотрел на Ма-ллок. – Ты скучаешь по родине? – Гринч-Грок с теплом в голосе обратился к Ма-ллок.

– Скучаю, очень, – Ма-ллок опустила взгляд, – но понимаю, что вернуться пока никак. Пад-ти – портовый город, но там пока очень опасно. А другой город, где можно поплыть в Калоос, далеко на юго-востоке. Туда добраться сложно. Придется пока быть здесь, думаю, до следующего лета. И как пройдет время, я хочу вернуться к семье. Я пока об этом не мечтаю, это далеко.”

– Но с семьей ты снова будешь в опасности, и тебя снова смогут забрать, – медленно проговорил Гринч-Грок.

– Но это моя семья. Как я буду жить, зная, что они остались там, и скорбят по мне. Они даже не знают, что я жива. А как ты, скучаешь по родине? – Ма-ллок посмотрела в глаза Гринч-Гроку. Тот сидел близко, она чувствовала тепло его тела.

– Да. По матери скучаю, по братьям, по народу. Но я навсегда теперь предатель, и меня никто не примет там и не ждет. Я и правда предал свой народ, и не заслуживаю благословения Богов. Теперь жить как беглец, до самой смерти, без народа и без чести, – Гринч-Грок с трудом вымолвил последние слова. Ма-ллок почувствовала, как трудно тому переживать произошедшее даже после месяца.

“Это и правда будет с ним до конца жизни, Боги”, – подумала Ма-ллок.

– Гринч-Грок, ты сделал выбор, который чувствовал. Мне печально, что твой народ его не примет. Ради Богов, не вини себя, я больше всего мира благодарна тебе. Ты не достоин таких страданий, – медленно проговорила Ма-ллок. Гринч-Грок лишь кивнул в ответ. Ма-ллок глубоко чувствовала ежедневные страдания Гринч-Грока, которые тот тщательно скрывал за молчанием и работой в кузнице.

– Как я могу не винить? Видно, то моя судьба, ведь выбирай еще раз, я сделал бы тот же выбор. Но предательство не становится меньше от этого, – Гринч-Грок закрыл глаза ладонью.

– Гринч-Грок, давай посмотрим рану, возможно обработать нужно, последний раз. Заживает сложно, чтобы снова не было плохо, – Ма-ллок дотронулась до ноги Гринч-Грока. Рана уже пару недель заживала отлично и почти затянулась, но Ма-ллок хотела довести дело до конца и жутко переживала, что все снова может стать хуже, если не досмотреть.

– Она уже вылечилась, что ее трогать каждые несколько дней, почти шрам затянулся.

– А вдруг хуже станет. Надо довести, чтобы следов не было. Ну ка давай, – Ма-ллок сняла повязку и осмотрела голую кожу. По всему бывшему разрезу проходил неровный шрам, кое-где еще с мелкими корочками.