Оружие Победы

«В каждом бою мы выполняли одну главную задачу — поддержать огнем наступающую пехоту. Как правило, мы катили сзади наступающих цепей и внимательно высматривали цели. Экипажи самоходок состояли из опытнейших артиллеристов. В бою приходилось мгновенно производить расчет выстрела.

Еще в „учебке“ на каждый вопрос от нас требовали быстрого и четкого ответа. Бывало мы возражали: дайте подумать, зачем такая спешка с ответом. „Зачем“ — мы узнали в первом бою, когда перед глазами замелькали цифры счислений, упреждений, углов, склонений. Теперь мы ясно поняли, что от нас требовалось и были благодарны своим учителям.

В бою, конечно, все страшно — все-таки по тебе стреляют, тебя ловят артиллерийскими прицелами и кожей чувствуешь, что уже вложен в ствол бронебойный снаряд, который сейчас ударит в твою самоходку. Страх вносит растерянность, а это значит, что ты не упредил врага своим выстрелом. Самоходчики должны иметь крепкие нервы. Трусость ослепляет, мужество придает артиллеристу твердость, вот тут и выбирай.

Нас иногда сравнивают с танкистами. Но похожее только одно — гусеницы, на которых мы передвигались. Танкист ведет бой „хаотично“, у него в арсенале и огонь, и маневр, и скорость. Он может наступать и тут же обороняться, делать резкие броски.

Мы же в атаке использовали только пушечный огонь. Подавим все огневые точки впереди себя — будем живы.

Скоро я уже знал, что надо бою и что не надо. Вот говорят о немецких „пантерах“, грозное, мол, было оружие. А для нас они были не страшны. „Пантеры“ стреляли рассеянно, разрывы метались по полю и если только случайно тебя зацепят.

А вот „фердинанду“ на глаза лучше не попадаться.

Позже уже, когда я освоился на войне, по разрывам снарядов мог определять, из чего бьют, и даже мог сказать — „мазила“ или снайпер наводчик. Важно ведь знать, против кого имеешь дело. Бой со стороны кажется хаосом, а когда сам в нем участвуешь, то замечаешь все. Чувствуешь, по твоей самоходке начинают пристреливаться. Разрыв, ближе, теперь сбоку, следующий снаряд наш… Стоп машина! Точно, впереди фонтан взрыва. Был наш, а теперь полный вперед.

В бою не надо забывать: боишься ты, но ведь боятся и тебя.

От боя к бою я учился думать и за себя, и за врага. В каждом бою, прежде чем сделать что-либо, прикидываешь, а какая будет ответная реакция. Идем в атаку — ищем слабое место врага, но ведь и он ищет.

Дело доходило до того, что уже знаешь „почерк“ вражеского артиллериста. Сегодня он обстреливал тебя, завтра… Чувствуешь, что он изучил наш „почерк“, надо его менять. Опять атака, нет того артиллериста — или мы его, или сняли с позиции. Перед нами новичок, значит жить будем. Так и воевали!

Бывало, пехотинцы говорили, что на нас в бою смотреть страшно. Движемся медленно, не торопимся… Мишени, словом. Наверное, со стороны оно и так, но ведь каждый наш выстрел — это точка в бою. А она должна быть поставлена там, где надо. Не торопясь, не поспешая поставлена».

Когда же и как началась служба самоходных артиллерийских установок в войсках?

С появлением на полях сражений танков изменился тактический рисунок боя. Атаки стали стремительны и скоротечны. Под прикрытием брони пехота в броске продвигалась на большие глубины в оборону противника. Остановить танки могла только артиллерия, но с закрытых позиций стрелять по движущимся целям довольно трудно. В дуэльной ситуации, когда пушки выносили на прямую наводку, нередко побеждали танки. Возникла идея создания такой пушки, которая могла бы в ходе боя менять позиции, идти, не отставая в рядах атакующих войск, бороться с танками на равных, не уступая им в маневренности, скорости и силе удара. Это и была основа идеи самоходных артиллерийских установок.

В перерывах между мировыми войнами в разных странах создаются образцы всевозможных самоходных орудий. Варианты конструкторских решений бесконечны: один пробует установить обычные полевые пушки в кузовах грузовиков, другие монтируют пушечные стволы на гусеничных вездеходах, создаются поезда на гусеничных платформах, на которые устанавливают орудия большого калибра. Но все эти варианты были ненадежны, и дальше опытных образов дело не пошло.

Военные конструкторы в нашей стране тоже работали над созданием артсамоходов. Только сейчас стало известно имя одного из конструкторов — Павла Николаевича Сячинтова. Как оказалось, еще в 1933 году была принята программа «Большой дуплекс», по которой предусматривалось переоборудовать танки Т-28 и Т-35 под экспериментальные самоходные установки. К 1938 году уже подошли к запуску САУ в серию. Но специальная комиссия разработала перечень образцов орудий для системы артвооружения РККА. Самоходок в этом перечне не было.

Советско-финская война показала, что была совершена очередная крупная ошибка. Сопровождающие пехоту легкие танки с их слабыми пушками были бессильны против линии обороны финнов.

Срочно вспомнили о самоходках П. Н. Сячинтова. Они имели калибр снаряда 150 мм и могли сокрушить любую броню.