Оружие страха

На лице парня появился мистический ужас. Он в шоке застыл. Про остальных я и говорить не буду. Эти просто тихим гуськом пошли к выходу на лестницу.

— Вы извините… — промямлил грозный гопник, делая попытку спиной удалиться с моих суровых очей.

— Куда же вы? — заорала я. — Я его сейчас разбужу!

Парень окончательно растерялся. Я обернулась в комнату и закричала:

— Сережка! К тебе соратники пришли! Просыпайся, пьянь подзаборная!

Кажется, моя импровизация довела этих устрашителей до полного изнеможения. Не справившись с задачей, поставленной перед ними моим противником, они рванули вниз по лестнице. Я захлопнула дверь и прислонилась к стене. Радоваться рано. Это был только первый этап борьбы с сыщицей Ивановой. Второй удар должен последовать где-то через полчасика. Или позже. Слишком неадекватно я себя повела. Не дала себя запугать, понимаете ли… Моему неприятелю надо было обдумать дальнейшие действия. Ну и пусть думает. Я положусь на свой великий дар импровизации.

* * *

Когда я закончу это дело, я возьму тайм-аут и напишу книгу. О том, как следует себя вести, чтобы не просто выжить, а оказаться на высоте в наших походно-полевых условиях. Государственную мафию я трогать не буду. С ней пытаются справиться только две категории. Либо герои, вроде Геракла, либо душевно нездоровые люди. Там и играть бесполезно. А вот простую публику вполне можно обставить. Во-первых, их не стоит бояться. Они сами боятся всего. Если напали на вас, нападайте в ответ. Причем постарайтесь перетянуть канат на себя. И не опасайтесь блефовать! У них плоховато с интеллектом. И с воображением.

От моих творческих изысканий, с помощью которых я собиралась затмить Дейла Карнеги, меня оторвал телефонный звонок. Голос Мельникова сообщил мне:

— Он идет к тебе.

— Спасибо, — меланхолично кивнула я головой, еще не отойдя от мечтаний, в которых мне как раз вручали Букеровскую премию, причем делал это почему-то Билл Клинтон. Наверное, его тоже запарила русская мафия, и он был горячо благодарен скромной тарасовчанке Татьяне Ивановой, наконец-то нашедшей управу на эту свору.

Я выглянула в окно. Белая «девяточка» была на месте. И вдруг она отъехала! Мое сердце тревожно забилось. Как? Верный Харон решил меня покинуть? Я беззащитна? Конечно, где-то там находится Мельников, но Хароново присутствие грело мою душу. Почему-то в том, что киллер мне в данный момент полезнее родной милиции, я не сомневалась. Мне захотелось побежать за ним. Спрятаться в его машине и посмотреть, как он всех уложит одним выстрелом.

Жизнь оказалась более жестокой, чем я ожидала. Я вздохнула. И в этот момент в мою дверь опять позвонили. Я знала, кто стоит за дверью. Я почти физически ощущала его дыхание.

— Спокойно, детка, — приказала я себе, — мы справимся. Вот увидишь.

Я пошла открывать. Возле двери я задержалась. Надо было привести в порядок дыхание. Оно обязано быть ровным и спокойным. Иначе мы проиграем, милая. Дышите глубже — вы чуть-чуть взволнованы. Не более того…

Рука легла на замок. Пальцы легко повернули его, и я распахнула дверь.

— Здравствуй, — услышала я.

— Уже виделись, — хмуро буркнула я, на этот раз холодно глядя на Игоря Волошина, улыбающегося мне с порога моей квартиры.

* * *

Из-за его спины выглядывал господин Патрикеев собственной персоной. Я догадывалась, что они придут вместе. После своих верных псов. Только я немного нарушила их планы. Если бы меня удалось запугать, Патрикеев явился бы один. Теперь я нуждалась в потрясении. Однако и здесь они просчитались. Потрясенной я тоже не оказалась.

— Мы, собственно, решили побеспокоить вас вот по какому поводу, — вступил в беседу Патрикеев, бесцеремонно вторгаясь в мое жизненное пространство и усаживаясь в кресло. — Вы, Танечка, последнее время проявляете повышенный интерес к определенным проблемам… Так и крутитесь возле некоторых личностей.

Я хмыкнула. Во-первых, Патрикеев нагло приземлился в мое любимое антикварное кресло. А я допускаю в него только приятных мне гостей. Во-вторых, он разговаривал со мной тоном учителя. А я уже вышла из подотчетного возраста.

— Да не злитесь, — дружелюбно расплылся в улыбочке Патрикеев. — Вам злость не идет. Вам бы выйти замуж и перестать портить людям нервы. А вы ведете себя не очень вежливо. Нехорошо, девочка, нехорошо!

Он погрозил мне кривым пальцем. Я почувствовала прилив бешенства.

— Интересно, зачем вы явились ко мне ночью? — спросила я. — Могли бы поговорить со мной обо всем завтра с утра, если вам так не терпится.

Мое замечание карлику не понравилось. Он не ожидал от меня сопротивления.

— И потом, — припомнила я ему, — не так давно вы сами высказались, что не хотели бы еще раз встретиться со мной. Что же заставило вас изменить этому решению?

— Мне бы хотелось, чтобы вы прекратили ваши действия против меня и моих подопечных, — заявил Патрикеев.

— А вы поколдуйте, — предложила я, — пасы поделайте… Вы же экстрасенс. Может быть, я начну подчиняться вам.

В его маленьких глазках засверкал злой огонь. Я его жутко разозлила.