Оружие Танита (ЛП)

Она, хихикая, покачала головой, и начала собирать свой лонг-лаз. Её руки работали с расчетливой точностью, соединяя части воедино. Майло сомневался, что смог бы собрать лазган и за вдвое большее время.

Он наблюдал за Нессой. Она повсеместно считалась самой красивой женщиной среди Призраков, несмотря на то, что у мужчин были свои фаворитки: Мьюрил, Арилла, Бэнда, Солиа, Элайан, Крийд, и, когда они были пьяны или испытывали достаточную боль, чтобы по-настоящему отважиться признать это – Ана Кёрт.

Крийд и Бэнда считались самыми притягательными, несмотря на то, что Майло часто поражало то, что Крийд твёрдо рассматривалась вне игры, даже на уровне разговорных фантазий, ввиду её связи с Каффраном.

Несса не была столь же притягательна, как Бэнда или Солиа. Отчасти – из-за глухоты, самой по себе являвшейся шрамом войны. Но в основном – из-за тонкокостного, ошеломляюще прекрасного лица, безупречных очертаний щёк и носа и тёмно-синих глаз. Её развевающиеся, гладкие волосы казались ключевой частью образа девушки. Теперь их не было, но она всё ещё была чрезвычайно красива. Волосы Нессы только начали отрастать вновь, и выглядели как прелестный пушок, и отсутствие волос лишь подчёркивало её скульптурные черты.

Несса подняла глаза и встретилась с его взглядом.

- Что так заинтересовало? – спросила она.

Майло покачал головой.

Он отвёл взгляд, и увидел небольшой кусок картона, прислонённый к стене. Кончиком кинжала на нём были вырезаны слова: «Несса Бура, 341.748-225.771 М41».

- Это что за фес? – спросил он.

- Просто привычка, - ответила она.

- Это фесово надгробие!

- Расслабься, Брин. Мы делали так каждый день во время партизанских боёв. Я никогда не оставлю эту привычку.

Майло озадаченно покачал головой.

- Тебе придётся объяснить поподробнее, - сказал он.

Она положила свой лонг-лаз и повернулась лицом к нему.

- Мы собирались умирать. Каждый день, сражаясь в партизанской войне посреди разрушенных жилых окраин Вервуна, мы готовились умереть. Количество погибших было ужасающим. Так что мы завели привычку – вырезать собственные надгробия во время любой выдавшейся передышки. Если мы погибали, как видишь, надгробие было готово. Легко. Просто. Наскоро вырыть яму, присыпать тело землёй, помолиться, и надгробие уже готово и ждёт.

- Это ужасно.

- Это… так было. – Она остановилась и тихо прочистила горло, затем продолжила: - Это стало обыденностью, и люди начали ставить завтрашний день датой своей смерти, словно бросая вызов судьбе, что должна забрать их. Сперва это была шутка. Плохая, мрачная шутка. Затем кто-то, не помню кто, приметил, что обычно бойцы, вырезавшие завтрашний день датой своей смерти, выживали.

- Выживали?

- Благоразумные, те, что не вырезали дату смерти, чаще погибали. А те, что с упоением вырезали завтрашний день, будто он будет их последним, жили. Так что они ломали надгробие и делали новое, потому что дата была неверной. Через неделю-две это стало привычкой, счастливым талисманом. Мы все делали так, бросая вызов богам, демонам, или кто там руководит космическим порядком, с тем, чтобы наши надгробия стали бесполезны.

- И ты всё ещё так делаешь?

Она кивнула.

- Во времена, подобные этим, да.

- Чувствую, мне надо бы сделать одно, - сказал он.

- Боюсь, это работает только для вервунцев, - сказала она.

- Чёрт побери… - ухмыльнулся он.

И застыл.

Он услышал стучащий, шаркающий звук этажом ниже. Заметив его выражение лица, Несса поднялась и вставила магазин в свой лонг-лаз.

Медленно, прислушиваясь, Мало поднял своё оружие.

Ещё стук, грохот.

«Пойдём», - показал он.

Они быстро собрали своё снаряжение, косясь на дверь. Несса затушила лампу.

Во наступившем синем сумраке, Майло указал на заднюю дверь большим пальцем, и они медленно попятились к ней, с оружием наизготовку, завернувшись в маскировочные плащи.

Майло осторожно отогнул картон на ближайшем окне.

Три взвода Кровавого Пакта собирались на площади снаружи.

Очередной поисковый патруль. С тех самых пор, как были раскрыты Адаре и Дойл, враг рыскал по фабричному району с целью отыскать других незваных имперских гостей. Система публичного оповещения передавала заклинающие призывы «отыскать паразитов», перемежаемые требованиями сдаться «имперскому отребью».

Майло и Несса отступили к задней двери. Они ожидали Кровавый Пакт.

Но это был не он.

Дверь в комнату разлетелась в щепки, разорванная каким-то мощным выстрелом дробовика, и первый локсатль вбежал внутрь.

В полумраке Майло уловил силуэт извилистого серого тела с плоской, мордатой головой и коротким, мускулистым хвостом. Ксенос ворвался и взлетел по стене, цепляясь прибылыми пальцами за штукатурку, чтобы набрать ускорение. Аугметическая конечность промелькнула перед его пятнистым брюхом, болтаясь рядом со стволом оружия чужака, напоминающего перечницу.

Второй локсатль ворвался через дверь и резко вскарабкался когтями по другой стене. Майло почувствовал запах мяты, смешанной с прокисшим молоком.

Бионическое оружие ксеноса щёлкнуло на всю комнату. Он нацелился на Майло, выпустив бледно-зелёный целеуказатель, потерявшийся на его маскировочном плаще.