Осада Монтобана

Не только нивелльцы не сдавались на предложения маршала де Брезе, армия которого угрожала Брюсселю, но они ещё и подавали руку Намюру, укреплённому городу, который был на стороне кардинала-инфанта Фердинанда Австрийского, губернатора Бельгии и брата Филиппа II, короля испанского. Однако Нивелль со своими суконными фабриками, пивоварами, водочными заводами и водяными мельницами был маршалу необходим для снабжения продовольствием войска, тем более что он отстоял только на два часа езды от левого крыла его армии. Так как нивелльцы предпочитали доставлять свои продукты испанцам, то французам не оставалось ничего более, как пользуясь правом войны, пойти и взять даром то, что им не хотели продавать. Дело тем более лёгкое, что Нивелль не был укреплён, стало быть, не имел и гарнизона; да и Намюр, который один мог оказать ему помощь, находился на расстоянии семи лье; к тому же французские войска стояли почти под самым городом, как это уже пояснено выше.

Итак маршал де Брезе откомандировал во враждебно расположенный город отряд из наёмных банд, этого сброда ничем неустрашимых грабителей, которым Нивелль, несмотря на свою милицию, должен был покориться безусловно и заплатить назначенный выкуп. Эти банды бродяг не имели ни командира, ни главной квартиры. С трудом можно было набрать для них капитанов и младших офицеров, так как никто не хотел командовать разбойниками, преступниками, бежавшими от виселицы, или беглыми солдатами и волонтёрами, для которых уже не было ничего святого. Вследствие чего, когда было нужно для какого-нибудь важного предприятия объединить и заставить действовать сообща несколько из этих банд, их обыкновенно временно отдавали под начальство полковника или генерала, избранного главнокомандующим из числа самых храбрых и любимых подчинённых. И даже это двойное обаяние едва могло сдерживать на время шайки негодяев, непокорность которых возрастала по мере их многочисленности. Нередко случалось, что они восставали не только против своего временного командира, но и против собственных офицеров. Тогда они с остервенением бросались на своих начальников и после общего побоища, в котором доставалось каждому, переходили к неприятелю. Это случалось в опасных экспедициях, когда их посылали одних, не подкрепив несколькими батальонами регулярного войска, и когда командиры слишком строго противодействовали их страсти к грабежу и насилиям. Горе тому полковнику, который, при наложении контрибуции на местечко или деревню помешал бы этим грабителям присвоить себе то, что им вздумается, из собственности жителей, от кошелька до жены и дочери. Горе тому капитану, который не закроет глаза, когда при транспорте собранных припасов конвою обоза придёт охота воспользоваться частью съестных припасов и крепких напитков. Слишком точный и добросовестный блюститель своего долга почти всегда был изрублен на куски. Чем выше он был чином, тем скорее банда решалась на побег. По военному закону весь корпус наёмных банд должен был отвечать за подобное убийство, совершенное одним или несколькими из его членов. Один из десяти осуждён был на смертную казнь; десятого брали или по жребию, или без всякого разбора. Если вся банда оказывала сопротивление, то её приходилось громить картечью.

Итак, маршал де Брезе собрал четыреста человек из наёмных банд и отдал их под команду самого молодого и самого храброго из своих полковников, а тот в свою очередь взял себе в адъютанты двух офицеров своего собственного полка, на которых мог вполне полагаться. Эти четыре роты под начальством полковника овладели без боя Нивеллем вечером того дня, когда Морис и Валентина так ловко избавились от мессира Поликсена Бозона, маркиза де Рюскадора.

При одном свирепом виде этих разбойников, из которых некоторые освещали себе путь дымящимися факелами, городская милиция сознала себя побеждённою. Она сочла сопротивление бесполезным и благоразумно скрылась по большой части в погребах.

Вполне овладев маленьким городком, отъявленные злодеи, однако, вели себя со скромностью странствующих рыцарей. Они не подожгли ни одной лачуги, чтобы потешить себя фейерверком. Не раздалось ни одного крика несчастных жертв, ограбленных или безжалостно умерщвлённых в их собственных домах. Даже занятие города производилось в самом строгом порядке, отдельными отрядами, под бдительным надзором офицеров и по их указанию. Заняты были дома только самых богатых из жителей Нивелля.

Как скоро успех экспедиции был упрочен, командир отряда отправился к бургомистру и сказал ему следующее: