Осада Рима

Ночью траншеи копали, днем расширяли. Защитники Рима вели непрестанный огонь, но солдаты быстро к нему привыкли и только смеялись над пролетавшими над их головами снарядами. Впрочем, и опасность-то была невелика. Осаждаемые, однако, вскоре заметили, как регулярно сменяются в четыре часа дня и утра пехотные части, и стали направлять огонь на уходившие и приходившие бригады. Чтобы избавиться от этой напасти, в ночь с 5 на 6 июня французы построили крытую дорогу назад от траншеи до самой базы, так что солдаты добирались теперь до объекта, не подвергаясь опасности.

Анри страдал от раны, все еще оставаясь в лазарете Сан-Карло. Нервы его были напряжены, он терзался отчаянием, что замедляло лечение и мешало ране затянуться. Аннибаль проводил возле друга все свободное от службы время. Анри не сомневался, что славный Жан Топен пал жертвой своей преданности, и в бреду постоянно говорил о несчастной безумице и бедном солдате.

— Он пришел туда, чтобы умереть, — твердил больной.

— Нет-нет, он остался там, чтобы отомстить за тебя, — уверял лейтенант.

Но молодой капитан в это не верил и на одре мучился еще и душевной болью.

Земляные работы шли полным ходом. Римским батареям противостоял мощный противник, который, непрерывно атакуя, требовал постоянного внимания и забот. Французская артиллерия занялась выбором места для размещения батарей, предназначенных для нанесения ударов по стенам крепости; в середине параллели, примерно в двухстах двадцати метрах от площади, была устроена третья батарея. Она состояла из мортир, способных забрасывать бомбы на самые бастионы. Ее запустили в дело в ночь с 7 на 8 июня. В это же время справа от параллели прорыли небольшое ответвление, чтобы обезопасить себя от Тестаччо и Авентина. Промежуточные ходы, подводившие ко второй параллели, серпантином подползали к площади; работы часто прерывались из-за гроз, но добросовестное исполнение гарантировало от обвалов.

В траншеях на вилле Корсини и в церкви Сан-Панкрацио засели снайперы, чтобы укротить слишком оживленный огонь защитников города. Эти великолепные стрелки попадали в итальянских артиллеристов через амбразуры. Их карабины были выполнены с редким искусством, что позволяло точно поражать цель на неправдоподобно большом расстоянии. Эти ловкие воины вскоре погибли под развалинами Корсини; тогда сзади выкопали траншею, из которой можно было стрелять под прикрытием пушек.

Девятого июня, ближе к вечеру, осажденные рискнули выйти из ворот Сан-Панкрацио. Перед собой, в качестве подвижной баррикады, они катили бочки, и это позволило им добраться до виноградников, откуда они затеяли ураганную стрельбу из ружей, но разразившаяся вскоре сильнейшая гроза заставила их вернуться в город.

В последующие ночи земляные работы продолжились. Случалось, что маршрут не выдерживался с необходимой точностью, тогда траншеи беспрепятственно обстреливались огнем то с батарей Ватикана, то с крепостных стен; но бравые солдаты не падали духом: следующей же ночью ошибка исправлялась, и неприятель еще ближе подбирался к не заметившим этот маневр горожанам. Работы велись споро. Солдаты толкали перед собой туры — большие наполненные землей корзины — и за этим легким прикрытием копали ямы и прятались в них, расширяя их во всех направлениях. Работавших раздражало то, что не получалось рыть глубокие траншеи, которые позволяли бы им стоять во весь рост, так быстро, как им бы того хотелось.

В ночь с 10 на 11 июня наткнулись на стену. Это оказался, как и предполагал генерал Вайан, равелин, защищавший куртину между двумя бастионами, на которые была направлена основная тяжесть атаки.

Со своей стороны, артиллерия отнюдь не пребывала в бездействии: в ночь с 8 на 9 июня артиллеристы установили рядом с мортирами, в ста семидесяти пяти метрах от площади, четвертую батарею, которая должна была проделать бреши в правом бастионе. В ночь с 10 на 11 июня в ста двадцати пяти метрах выросла пятая батарея, чтобы держать под прицелом правый фланг левого бастиона. И наконец, шестая батарея справа от виллы Корсини предназначалась для атаки левого крыла того же бастиона. На этом пока закончилось устройство батарей, задачей которых было проломить стены крепости. Батареи еще не оснастили, к ним не подвели траншеи. Все говорило о том, что операции по осаде рассчитаны с математической точностью и неминуемо должны привести к желанному результату.

В первом часу ночи осажденные метнули по направлению к мосту Пассера огромный зажигательный снаряд, не причинивший, впрочем, французам вреда.